Тело ее оживилось, готовое к игре. Она взглянула на него с подозрением:
– Рокки всегда будет на первом месте. Что это у тебя там?
В глазах у Макса мелькнул озорной огонек. У нее забилось сердце.
– Ты работала без ужина. Решил принести тебе кое-что, чтобы поднять сахар в крови.
– Какой заботливый.
– Правда же? Хочешь попробовать?
Карина бросила взгляд на банку, потом опять на него:
– А что там?
– Шоколад. – Это слово он произнес так, словно сообщил какую-то потрясающую новость.
У нее екнуло в животе. Он повел бедрами и прошелся огненным взглядом по ней, с головы до кончиков пальцев на босых ногах. Карина попыталась откашляться, но в горле пересохло. Этого человека нужно запретить законом. Она выдавила из себя:
– Не хочу есть.
– Врешь.
– Я не буду играть с тобой в эти игры, Макс! – вспыхнула она. – Почему бы тебе не уйти отсюда и не заняться тем, что ты лучше всего умеешь? Иди спасай кого-нибудь, кто в этом нуждается.
– А я других не хочу.
Эти слова обожгли ее, словно огнем. Она вскинула голову и сжала зубы.
– А чего ты тогда хочешь?
– Тебя. Сейчас. Раздевайся.
Карина замерла:
– Что?
Макс подошел к ней походкой хищника, с ленивой грацией и настороженным взглядом. Она сжала кулаки и не могла вздохнуть. Он остановился перед ней. От него так и било энергией, и она уже не могла его не слушать. Что-то в ней властно требовало подчиниться. Черт побери, почему его повелительный тон так ее заводит? И почему ей так нестерпимо хочется ему подчиняться?
– Давай-ка я скажу тебе, чего я хочу. Все эти недели я лежал в постели и мучился от эрекции, с которой ничего не мог поделать. Вспоминал о той ночи снова и снова и думал о том, сколько бы я нашел разных способов заставить тебя кончить.
Ее опалило жаром. Грудь поднялась, распирая лифчик, соски напряглись так, что стало больно. Не ослабляя своих чар, Макс опустил голову и остановился в нескольких дюймах от ее губ. Его запах нахлынул на нее, от него кружилась голова. Он дотронулся до ее нижней губы, провел по ней пальцем.
– Я знаю, что ты злишься. Знаю, что я облажался. Но я хочу тебя так, что с ума сойти можно. Зачем нам себе в этом отказывать?
В его словах была правда, в которую ей так отчаянно хотелось поверить. И это вызывало доверие. Его член прижался к ее бедру, и тело уже умоляло об избавлении. О безумном, потрясающем, утоляющем этот телесный голод сексе. Не больше и не меньше.
В точности как в ту ночь.
Карина колебалась на краю пропасти. Можно ли играть в такую опасную игру, зная, что она все еще питает к нему такое сильное чувство?
Макс протянул руку и взял с мольберта чистую кисточку. Медленными, размеренными движениями провел ею по Карининой щеке. Она вся задрожала от этого дразнящего прикосновения, нервы зашипели, как яйца на раскаленной сковородке.