Закат и падение Римской Империи. Том 1 (Гиббон) - страница 62

Земледелие есть основа ремесленного производства, так как натуральные продукты служат материалами для произ­ведений искусства. В Римской империи труд деятельного и искусного работника непрестанно употреблялся в разнооб­разных видах на удовлетворение нужд богачей. Любимцы фортуны соединяли в своей одежде, пище, жилищах и меб­лировке самые изысканные удобства, изящество и пыш­ность, какие только могли льстить их чванству или удовлет­ворять их чувственность. Моралисты всех веков давали этой изысканности отвратительное название роскоши и подверга­ли ее самому строгому осуждению; и действительно, челове­ческий род, вероятно, был бы и более добродетелен, и более счастлив, если бы все люди имели необходимое для жизни и никто не имел бы излишка. Но при теперешнем несовершен­ном положении общества, хотя роскошь и возникает от поро­ка или от безрассудства, она все-таки едва ли не единствен­ное средство, с помощью которого можно исправлять нерав­номерное распределение собственности. Деятельный работник и искусный художник, не получившие никакой доли в пользовании землей, собирают добровольную дань с вла­дельцев этой земли, которые, со своей стороны, стараются из личных интересов лучше возделывать свои владения, спо­собные доставлять им средства для приобретения новых на­слаждений. Это обоюдное влияние сказывается в том или другом виде в каждой стране, но в римском мире оно дейст­вовало с особенной силой. Средства провинций истощились бы очень скоро, если бы производство и продажа предметов роскоши не возвращали предприимчивым жителям провин­ций тех сумм, которые вымогались у них оружием и могуще­ством Рима. Пока такая торговля не выходила за пределы империи, она придавала политическому механизму усилен­ную деятельность, и ее результаты, нередко благотворные, никогда не могли сделаться вредными.

Но сдержать роскошь в пределах какого-либо государства - дело вовсе не легкое. Самые отдаленные страны древнего ми­ра принимали участие в удовлетворении пышности и прихо­тей Рима. Леса Скифии доставляли дорогие меха. Янтарь до­ставлялся сухим путем с берегов Балтийского моря к берегам Дуная, и варвары были удивлены, что им платили так дорого за такой бесполезный предмет. Значительно было требова­ние на вавилонские ковры и другие мануфактурные изделия Востока, но самая важная и самая популярная торговля ве­лась с Аравией и Индией. Каждый год, около времени летне­го солнцестояния, флот из ста двадцати судов выходил в мо­ре из Миос-Гормоса - египетского порта на Красном море. Благодаря периодическому содействию муссонов он пере­плывал океан почти в сорок дней. Берега Малабара и остров Цейлон были обычной целью его плавания; на тамошних рынках ожидали его прибытия купцы из самых отдаленных стран Азии. Возвращение египетского флота назначалось в декабре или январе, и лишь только его богатый груз был пе­ревезен на верблюдах от берегов Красного моря до Нила и спущен по этой реке до Александрии, его немедленно от­правляли в столицу империи. Предметы восточной торгов­ли, блестящие с виду, но в сущности бесполезные, заключа­лись в шелке, один фунт которого считался равным по цене фунту золота, в драгоценных каменьях, между которыми жемчуг занимал первое место после бриллиантов, и в раз­личных благовонных веществах, употреблявшихся при богослужении и при погребальных церемониях. Трудности и опасности морского переезда вознаграждались почти неверо­ятными барышами, но эти барыши извлекались из кармана римских подданных, и немногие частные люди обогащались за счет публики. Так как жители Аравии и Индии довольст­вовались продуктами и мануфактурными произведениями своей собственной страны, то со стороны римлян серебро бы­ло если не единственным, то главным орудием обмена. Да­же важность сената не помешала ему выразить свое неудо­вольствие по поводу того, что при покупке женских украше­ний государственное богатство безвозвратно переходит в руки чужеземных и враждебных народов. Один любозна­тельный, но очень разборчивый писатель высчитал, что та­ким образом ежегодно терялось более 800 000 ф. ст. В его словах слышалось неудовольствие человека, предвидевшего в будущем бедность. А между тем если мы рассмотрим, какое было отношение между количеством золота и количеством серебра во времена Плиния и какое в царствование Констан­тина, то мы найдем, что в эту последнюю эпоху разница значительно увеличилась. Так как нет ни малейшего основа­ния предполагать, чтобы золото сделалось более редким, то для нас очевидно, что менее редким сделалось серебро, что, как бы ни было велико количество товаров, доставлявшихся из Индии и Аравии, оно вовсе не истощало богатств империи и что рудники с избытком удовлетворяли требования торгов­ли.