Зена выждала несколько мгновений, напрягая всё своё воинское восприятие.
- Тут никого нет, Зена, - настаивала Габриель.
Воительница внимательно осмотрелась ещё раз. Ничего не услышав, она подошла к кровати и села на неё. Сафо забилась глубже под кровать, чтобы Зена не задела её своими сапогами. Перина снова прогнулась, когда Габриель села рядом с воительницей.
- Он распял тебя, Зена? - напомнила Габриель, чтобы Зена продолжила рассказ.
Зена кивнула, глядя на подругу.
- Мы были распяты и на крестах, стоящих в линию на побережье, и птицы-падальщики клевали нас. Цезарь даже сломал мне ноги, чтобы быть уверенным в том, что я не сбегу.
Габриель в ужасе закрыла рот ладонью.
- Габриель, когда я висела на кресте… поверь, я не желала ничего, кроме смерти. Когда я смотрела на берег и видела своих людей, мальчишек, висящих на крестах, я молилась, чтобы Зевс бросил с Олимпа молнию и превратил меня в пепел. Но я не заслужила такого освобождения.
Моя боль и страдания ещё даже не подходили к концу. Позднее этой ночью М’Лила проникла в лагерь. Она сбежала с корабля раньше, чем Цезарь ступил на него. Она быстро сделала фарш из нескольких римлян, которые сторожили нас, и сняла меня с креста. Она доставила меня на гору Нестос, Габриель. Она привела меня к Никлио.
- Так вот откуда Никлио знает тебя? - догадалась бард.
- Да, Габриель. М’Лила отвела меня к Никлио, Целителю, и он срастил мои кости и излечил раны. Я не знаю, сколько дней я провела на ложе, но в один прекрасный день я смогла приподнять голову и говорить. Я спросила М’Лилу, почему она спасла меня. Никлио знал язык, на котором она говорила. Я сама, конечно, так и не побеспокоилась о том, чтобы выучить его. Никлио перевел её слова. Она сказала, что мне не время умирать. Она была так добра ко мне, Габриель. Я до сих пор не понимаю, почему.
- Может быть, она увидела в тебе что-то. Что-то хорошее, - предположила Габриель.
- Даже если она и увидела во мне что-то хорошее, оно недолго во мне оставалось. Тебе не понравится то, что случилось дальше, Габриель.
Глаза Зены стали холодными, а взгляд - тяжелым, словно она вновь надела свою маску воительницы просто чтобы найти в себе силы продолжить рассказ. Сафо дрожала, сжавшись на полу под кроватью, страшась услышать окончание рассказа.
- Цезарь, должно быть, узнал о моем исчезновении. Он выслал людей в погоню. Они проследили за мной до самой хижины Никлио на горе Нестос, и однажды вечером, незадолго перед ужином, они без предупреждения ворвались в хижину и сразу перешли в нападение.