- Ну что, берешь?
- Взять - пожалуй, возьму, - ответил Андрей, - но покупать не буду.
Цыганка попыталась вырвать у него свою драгоценность, но Андрей перехватил ее руку. И, прежде чем она успела завизжать на весь рынок, тихо сказал:
- Попробуешь кричать - пришибу.
Она посмотрела ему в глаза, и ее лицо посерело. Он сдвинул рукав на ее предплечье, обнажив обычный синий узор. Поднес к нему свою 'паутину'.
- Где ты взяла Слезу?
Тетка прошипела что-то невнятное, но он уже уловил нужный образ. Она не знала, как смолу привозят в Москву. А тот шарик, что сейчас достался Андрею, цыганята притащили позавчера - выудили из кармана у поддатого мужика в дорогом костюме.
- Толку от тебя никакого, - пожаловался Андрей.
- Ты страшный человек, - с ненавистью процедила цыганка. - Идти тебе по мертвой дороге...
- Гадание я не заказывал. Все, свободна. Вали отсюда.
Она моментально затерялась в толпе, а он пошел наугад, разглядывая прилавки. Рынок галдел. Торговцы перекрикивались резкими голосами, а из каждой второй палатки доносились позывные 'Русского радио'. Тщедушный вьетнамец с натугой толкал тележку, на которой были навалены огромные тюки в несколько штабелей. Остро запахло кожей, и Андрей попал в закуток, завешанный куртками и дубленками. Еле отбился от экспрессивных кавказцев, которые, вращая глазами, требовали примерить и обещали грандиозную скидку. Забрался в обувные ряды, кое-как нашел дорогу обратно. Полюбовался шубами, коврами и рулонами тканей. Зачем-то сунулся в павильон с мягкими игрушками. Котики, собачки и зайчики были таких расцветок, что возникала мысль о радиоактивных осадках. Некоторые зверушки вообще не поддавались опознаванию. В углу сидело бочкообразное существо размером со взрослого человека - у него было нечто, похожее на рога, и богатая черно-желтая шкура. Андрей прочел подсказку на ценнике: 'Пчелка Майя'.
Он вышел из магазина и подумал, что нужно спросить дорогу - иначе можно блуждать до вечера. За спиной раздалось: 'Горячий чай, кофе!' Андрей почувствовал голод, но решил, что отвлекаться не будет. Посмотрел на часы - без двух минут два.
И в тот же миг восприятие изменилось.
Андрей затруднился бы описать свои ощущения - подходящих слов для этого не было. Казалось, он шагнул сквозь невидимую бесплотную стену - или стена сама надвинулась на него, так что он очутился в огромной колбе, где воздух становится осязаемым и обретает легкий сероватый оттенок. Андрей сообразил, что нечто похожее он испытывал при погружении в тусклый мир. Только сейчас все было наоборот - тусклый мир сам прорвался на московские улицы.