- Вы видели? - он явно взволнован. - И так уже третий день.
- Простите, - говорю осторожно, - я пока не вник в ситуацию. Но леди Энна ведет себя, по-моему, типично для женщины ее круга.
Он смотрит недоуменно, потом говорит с досадой:
- Ах, да, вы же раньше ее не знали. Поверьте, трудно было найти более жизнерадостного и веселого человека. Обожала ездить верхом, мечтала о морских путешествиях. Моя дочь в ней души не чаяла. Вместе устраивали прогулки, у них там есть любимое место на берегу... А теперь сидит с утра до вечера в комнате, смотрит в зеркало. И волосы расчесывает - медленно, аккуратно. Улыбается чему-то, но ни с кем говорить не хочет. В другой ситуации я бы решил - влюбилась...
- А может, действительно?
- Да нет же! В последние дни она ни с кем не знакомилась, это я знаю точно. Ее не оставляли без присмотра ни на минуту. И вообще, не может человек измениться настолько сильно. Поймите, это уже не Энна. А если с моей дочерью то же самое?..
- Они ровесницы?
- Энна на пять лет старше.
- Если не возражаете, с вашей дочерью я завтра тоже поговорю.
- Да, конечно. Действуйте на свое усмотрение, говорите, с кем пожелаете. Я предупрежу людей. В замке вы можете передвигаться свободно. Ну, за исключением...
- Я понимаю. Не беспокойтесь, милорд, в сокровищницу я не полезу.
Он криво усмехается, потом вдруг останавливается и, схватив меня за плечо, произносит яростным шепотом:
- Найди их, авгур, ты слышишь?.. Найди тех, кто это устроил, и я лично вырву им глотки. Я весь город готов повесить, чтобы защитить свою дочь. Но если с ней что-то произойдет, то и ты живым отсюда не выйдешь, это я тебе обещаю. Ты понял меня, авгур?
Глядя в его бешеные глаза, отвечаю по возможности кротко:
- Да, я понял, милорд.
Он отпускает меня, отворачивается, а через пару секунд спрашивает совершенно спокойным голосом:
- Чем еще я могу помочь?
- Я хотел бы взглянуть на комнаты всех пропавших.
- Вас проводят. Я вызову мажордома.
- Благодарю вас...
...Мажордом - седой как лунь и прямой как палка - отпирает дверь, и я вхожу в довольно скромную комнату. Кровать с балдахином, платяной шкаф, туалетный столик. Большое зеркало. На стенах гобелены - что-то идиллически-пасторальное. Портрет - девица со вздернутым носом и светлыми волосами.
- Это она? Пропавшая?
Мажордом подтверждает. Девушка была дальней родственницей наместника. Родители умерли, и ее поселили в замке. Ничем среди сверстниц не выделялась. За ней ухаживал один из молодых офицеров стражи, но предложение, вроде, так и не сделал. Две недели назад барышня зашла в свою комнату, заперлась, а утром не вышла. Ее хватились, взломали дверь. Внутри было пусто, окно закрыто изнутри на щеколду. Никаких следов борьбы или чего-то подобного, только у зеркала валялась раскрытая пудреница.