Михаил закричал во всю глотку, но закашлялся. «Не кричите, поберегите чужое тело, — сказал ему старик, теперь на языке Конфедерации; у него было блестящее произношение. — Все равно вас не услышат, уж таковы здесь стены… Усадите его на лежанку, — сказал он двум стражам, держащим Михаила. — А ты принеси ему воды и пастилки для сердца. И мне принеси воды», — сказал старик третьему. Страж вышел.
«Вы готовы прямо сейчас объяснить Совету Острова в моем лице, каков механизм перемещения в чужое тело? — спросил он, присев на лежанку у противоположной стены. — Почему я спрашиваю… Мы не будем пытать вас в этом теле, нам слишком ценен человек, которого вы подменили. Но если вы не расскажете нам это, мы дождемся, когда вы вернетесь в свое тело, и, поверьте, вам будет очень больно» — «Не дождетесь», — сказал сквозь зубы Михаил. «Посмотрим», — сказал старик. Принесли воды, он напился и предложил Михаилу. «Я не хочу», — ответил он. «Придется, и пастилки съесть придется. В крайнем случае мы вас заставим. Мы не хотим, чтобы по вашей вине остановилось сердца в груди одного из нас». Михаил чувствовал слабость, головокружение, боль в груди усиливалась. «Все-таки плохо быть старым», — подумал он. Пастилки были сладкими на вкус. Вскоре отлегло от сердца, и головокружение почти прекратилось. Старик обратился к стражу на неизвестном языке. Тот выглянул в соседнюю комнату, вернулся к старику, они обменялись фразами. «Вам стало легче? — спросил старик. — Да?.. Хорошо». Он снова сказал что-то на непонятном языке. Страж распахнул дверь, и в комнату вошли сначала остальные старики, а затем стражи, волочащие под мышки его, Михаила, тело. «Умер молодым, познав старость», — вспомнил Михаил загадку из детства. Он нисколько не сомневался, что жить ему осталось несколько часов. Как только он переместится в свое тело, он раздавит вделанную в зуб ампулу.
«В какой зуб они обычно вшивают эту гадость?» — спросил на отличном языке Конфедерации один из вошедших стариков, взглянув с улыбкой на Михаила. «Внизу, третий левый от клыка», — ответил другой, с таким же безупречным произношением. «Интересно. А Краснолицые вделывают во второй справа. А Желтолицые вообще в верхний клык, — подал голос третий. — Зовите доктора». Все это был спектакль, для того, чтобы сильнее подействовать ему на нервы. Доктор — человек в костюме стражи, но лицом знакомым, кажется, один из стариков, вошел с ящичком и мехами. Раскрыл ящик с инструментами, вставил телу Михаила в рот роторасширитель, наклонил тело лицом вниз, одним рывком щипцов вырвал зуб, сразу же взял мехи и мощной струей воды промыл телу Михаила рот. Вытерев его лицо полотенцем, он извлек зуб из щипцов, расковырял его, и на его ладонь выкатился шарик, который он специально показал Михаилу.