В кронах деревьев шумел ветер. Он срывал ледяные капли с веток и щедро сыпал их на голову Жиртресту, швырял целыми охапками мокрые листья ему в лицо и за шиворот так, что парень даже поскуливал от обиды, стараясь защитить последние крохи тепла, остававшиеся под рубашкой.
В небе возникло какое-то механическое стрекотание, и было оно таким жутким, что все нутро толстяка завибрировало, словно желе. Жиртрест ломился навстречу слабым отсветам огня, а они то появлялись, то исчезали. В конце концов, толстяк отчаялся, решив, что свет померещился ему.
И вдруг он услышал пронзительный оклик:
– Астарот!
В ответ загудело, забормотало, словно целые полчища полуночных пчел завозились где-то впереди, в гигантском улье. Жиртрест прислушался. Гудение смолкло, и снова визгливый крик стеганул звенящий осенний воздух:
– Асмодей! Лилит! Андрас!
Жиртрест, изумленный, пошел на звуки и вскоре увидел, что черные изломы деревьев впереди обрамляют красные сполохи огня: кто-то жег костер у кромки леса, и пламя взлетало до верхушек невысоких молодых сосен.
– Аббадон! Велиал! Веррин! Бабаэль! – взывал одинокий, резкий стеклянный голос.
– Любовь-ненависть-месть-гнев-война, – тащились вслед за ним вразброд многочисленные голоса. – Жизнь-исцеление-смерть.
– Люцифер! Левиафан! Дагон! Азазель!
– Природа-процветание-удача, – гудела невидимая толпа.
– Бельфегор! Вельзевул! Маммон! Пифон!
Дойдя до границы света, Жиртрест уткнулся в колючую ель и чертыхнулся, отбился от колючих ветвей. Они закрывали ему обзор – завороженный странными, похожими на заклятия, словами, толстяк хотел подойти ближе, но побоялся. Замерев, вытягивал шею, вслушиваясь и вглядываясь, опасаясь неловким движением выдать себя. Только от волнения он не вполне понимал, что видит.
На поляне, освещенной огнем костра, толпились какие-то люди в темных одеждах с капюшонами. Один, выкликавший непонятное, длинный, с посохом в руке, стоял в центре, напротив деревянного столба, к которому словно прислонили неплотно набитый мешок.
Постукивая зубами от страха, Жиртрест догадался, что там привязан человек, лицо которого скрыто тенью.
Прервав короткую паузу, длинный с посохом поднял руку и заговорил торжественно и громко:
– Заклинаю тебя, великий и могучий дух! Явись сию же минуту! Силой великого Адоная, именем Элоима, именем Ариэля и Иеговы, именами тринадцати повелеваю тебе покинуть место, где находишься. Явись предо мною в огненном кольце. А если не исполнишь приказания – именем Аглы, Таглы, Сильфы и Саламандры, именами Земли и Неба, – поражу тебя и твой род и не дам тебе покоя ни на земле, ни на воде, ни в небе, ни в геенне адовой. Слушай меня, о великий непокорный дух! Ечто шан ежи исе ан хасенеб!