– Я тоже, – откликнулся Стас, поворачиваясь, чтобы дать жене пройти. – Ну… не то чтобы приготовил, – смущенно добавил он, поймав лукавый взгляд жены. – Но тебе понравится.
Заинтригованная донельзя Лиля, наскоро переодевшись и помыв руки, отправилась на кухню. В центре стола красовалось блюдо с пирамидой из яблок – ее любимых, зеленых с красными щечками.
Взяв одно с самого верха, она с хрустом откусила большой кусок, посмотрела, нет ли червей, и принялась с наслаждением жевать.
– Ох… – раздалось за ее спиной. Лиля обернулась и увидела виноватое лицо Стаса. – Я ж их это… ну, слышу, домофон пискнул, а я только пришел. Хотел сюрприз сделать… вижу, не успеваю. Дай, думаю, выложу красиво, а потом уж… в общем, я их помыть не успел, вот. Прости.
Лилю кольнула тревога, и она раздраженно подумала: «Ну, как так, ведь говорила же ему!»
Но Стас, переминавшийся с ноги на ногу, выглядел так забавно, что досада растаяла без следа. Лиля ощутила, как в груди и животе стало жарко. Какой же он все-таки… любимый!
– Ты чего? – Стас недоуменно смотрел на улыбку и повлажневшие глаза жены.
– Ничего. – Она шагнула вперед и прижалась к его груди. – Ничего. Все хорошо.
– Но… но ты же сама говорила…
– Про чистоту и заразу? Конечно, говорила. – Запрокинув голову, она посмотрела ему в глаза. – И, надеюсь, больше говорить об этом мне не придется. А сейчас… ну, что мне, в угол тебя поставить? Сам ведь все понимаешь.
Стас глубоко вздохнул и зарылся лицом в ее волосы.
Лиля открыла дверь из гостиной в коридор и остановилась. За порогом было сумрачно. Она вздохнула: похоже, опять лампочка в бра перегорела. Беда с ними, не напасешься.
Сделав шаг, Лиля заметила еще одну странность. Обои, еще вечером прочно державшиеся на стенах, пошли пузырями. Она напрягла зрение и увидела на потолке отслоившиеся куски побелки.
Ближе к повороту на кухню сумрак сгущался. И идти туда ей почему-то совсем не хотелось.
«Чушь какая, – подумала Лиля. – Чушь какая! Это же моя квартира. Я ее как свои пять пальцев знаю. Выросла здесь, институт закончила, замуж вышла… а возле кухни просто перегорела лампочка в бра».
Она сжала кулаки… и, вдруг подумав, осталась на месте: «А зачем мне, собственно, на кухню?»
Ответа на этот вопрос не было. Но то, что идти все же придется, она тем не менее знала точно. И хотя знание это не поддавалось внятному толкованию, его истинность Лиля под сомнение не ставила. Надо, и все тут.
Она шагнула вперед. Сверху донесся шорох, и ей под ноги упал кусок побелки.
Лиля дернулась и проснулась.
Рядом, обхватив подушку руками, лежал Стас. Ей вдруг показалось – не дышит, и в кожу тут же впились тысячи ледяных иголок. Но муж что-то пробормотал во сне, и она облегченно вздохнула.