— Знаете, синьор вице-квестор, меня чрезвычайно занимает одно обстоятельство дела.
— Да? Что именно?
— Вот. С чего вдруг Мейлер, человек некрепкий, потратил столько сил и времени, чтобы положить Виолетту в саркофаг, когда он мог легко и быстро скинуть ее в колодец?
Бергарми несколько мгновений молча глядел на него.
— У меня нет ответа, — сказал он. — То есть, конечно, ответ существует, но в данный момент я не могу вам его дать. Простите меня, я опаздываю.
— А я могу, — пробормотал Аллейн, когда он ушел. — Чтоб мне провалиться, если не могу.
В гостиницу он вернулся без десяти три.
Он написал отчет, договорился о встрече с Интерполом и глубоко задумался.
Его миссия, как она замышлялась первоначально, была завершена. Он добыл большую часть информации, которую должен был добыть. Он довел дело Мейлера до конца и заставил Суита дать ему самый полный список лиц, вовлеченных в главную сеть наркобизнеса.
И Мейлер, и Суит были мертвы.
С профессиональной точки зрения, их смерти его не касались. Это была компетенция римской квестуры, Вальдарно, Бергарми и их мальчиков, и они весьма умело вели дело. И все же…
Он был не на шутку озабочен.
В половине шестого он разложил все фотографии на своей кровати. Он вынул из папки листок, исписанный его собственным почерком, долго глядел на него и затем сложил и засунул в карман.
В шесть часов позвонил Кеннет Дорн и спросил, явно волнуясь, не может ли он зайти за своей пленкой.
— Не сейчас. Я занят часов до семи, — сказал Аллейн. Он сделал паузу и прибавил: — Позвоните мне в восемь.
— Они… они хорошо получились? Снимки?
— Ваши вполне хорошо. А в чем дело?
— Что-нибудь не в порядке с ее? Баронессы?
— Они засвечены.
— Ну, это не моя вина, так ведь? Послушайте, мне надо поговорить с вами. Я вас прошу.
— В восемь.
— Понятно. Я… да… ладно. Спасибо. Я перезвоню в восемь.
— Пожалуйста.
В половине седьмого позвонил дежурный и сообщил, что прибыл барон Ван дер Вегель. Аллейн попросил направить его к себе.
Он открыл дверь и, услышав гудение лифта, вышел в коридор. Из кабины появился служитель, сопровождавший барона, который издалека приветствовал Аллейна и пружинистой походкой направился к нему с вытянутой рукой.
— Надеюсь, вы не имеете ничего против того, что я зазвал вас сюда, — сказал Аллейн. — Я полагал, нам нужно достаточное уединение, а комнаты внизу в это время похожи на пятизвездочный бедлам. Входите, прошу вас. Что вы будете пить? Они подают очень приятный холодный пунш-бренди. Или вы предпочитаете классику?
Барон выбрал пунш-бренди и, пока они его ждали, расписывал их посещение фонтанов на Вилле д'Эсте.