Правда о смерти Марата (Дартевель) - страница 4

Затем будет брошен жребий, который расколет Францию на две половины: в Париже воссядет на костях торжествующий Марат, а в нашем старом добром городе Кане горстка беглых жирондистов будет стараться по мере сил нейтрализовать безумие тирана. И для меня настанет время ввести в игру красивого влиятельного мужчину склада Барабарукса, одного из ведущих умов движения Жиронды.


— Не повернуть ли нам назад, мадемуазель Корде? Мне кажется, небо затягивается тучами…

На обратном пути к дому её тётушки, мадам Бретвиль, мы идём мимо отеля де ль Интенданс, где обосновались революционеры.

— Гражданин депутат, время работает на сторонников зла. Франция живёт в состоянии двоевластия: стремительности парижских изменений и вялости, с которой стагнируют ваши красивые, приятные моему сердцу идеи. Это зашло уже так далеко, что сторонники Марата разлагают общество непрерывно, в то время как призывы верных жирондистам групп привлекают всё меньше внимания. Кинжал Брута занесён над нашей эпохой! Мы должны действовать, гражданин депутат! Я сама передам ваши распоряжения слугам мира.

Барабарукс слышал голос, который, несмотря на всю горячность, не мог скрыть некую нежную музыкальность. Его взгляд скользнул от деревянных резных панелей салона, напоминавших о былой роскоши ныне опустошённого отеля, к стоящей перед ним молодой девушке в изящном наряде.

— Я дам вам с собой рекомендательное письмо к Лаузу де Пере, мадемуазель, дверь его дома для вас наверняка открыта. В письме я попрошу его при всех административных решениях в отношении вашей сосланной подруги придерживаться той стороны, которая хочет вам помочь. Это даст вам официальное основание для поездки в Париж. Кроме того, я вручу вам несколько писем, от которых, вполне вероятно, зависит судьба всей нации.

С этими словами Барабарукс повернул к Шарлотте своё лицо, казавшееся юным, как у мальчика, оберегаемого феями. Вручая ей обещанные документы, он ощутил мгновение неомрачённого счастья, затишье в преходящем успехе, дарованном ему его публичной жизнью. Так же, как Густав Дульче и Августин Леклерк, он почувствовал, как от него ускользает женщина, которая могла бы его осчастливить, ускользает из-за того, что он использовал её в качестве игрушки в своём деле. Если бы не давление этих спартанских времён…

— Ведь вы мне напишете, не правда ли? Обещайте написать мне о поездке и успехе вашей миссии.

Когда Шарлотта сдержит слово, всё уже будет позади. Она начнёт своё письмо в заточении, в одной из тесных келий монастыря, где уже сидел жирондист Бриссо. Закончит она его в темнице тюрьмы Консьержери в качестве преемницы мадам Ролан. На семи страницах, где не окажется ни одного исправления, она выразит полную свободу человека, который осуществил свою мечту. Она расскажет Барабаруксу о поездке, которую почти всю проспала, поскольку её убаюкивали высказывания попутчиков в пользу Марата. Особенное внимание Шарлотта уделит одному попутчику, который немедленно в неё влюбился и предложил ей свою руку и состояние. Мужчина, который, по её словам, «несомненно, любил преимущественно спящих женщин».