Народ негромко переговариваясь расходился из салона и уже через десять минут, принявший палубную вахту Рома спешил к кормовому флагштоку с новым аккуратно свёрнутым государственным знаменем СССР. По громкой внутрисудовой связи вновь прозвучал голос капитана: «Палубной команде приготовится к отшвартовке. Боцману на бак, старшине на корму. Старшему механику просьба спустится в машинное отделение. Удачи нам ребята. Ещё не вечер!»
Попрощавшись со скалистым причалом «Жуковск» медленно, самым малым ходом вышел из под надёжной, каменной опеки несколько дней нависавшего над ним Медвежьего крыла. Баркас «Эидис» под управлением своего хозяина Верманда Варда ещё пару часов назад, отшвартовавшись от нашего борта, в одиночку, что тоже было непросто, поставил(опустил за борт) свой промысловый трал и вышел на фарватер извилистого фьорда. Выполнять обязанности минного тральщика, не потеряв промыслового вооружения в условиях узких проходов с множеством поворотов и подводных препятствий в виде скал на разных глубинах и даже останков нескольких затонувших в разное время небольших судов, было задачей архисложной. Такое было под силу лишь асу морского промыслового дела, виртуозу траления и истинному морскому волку. Всё, что нам оставалось это всей душой надеяться, что наш норвежский союзник бородатый отшельник Верманд именно из таковских.
Верманд со всей возможной тщательностью, словно опытный морской сапёр ощупывал тралом дно фьорда, стараясь не пропустить ни дюьма. Это занимало достаточно много времени, поскольку баркас (когда находился не за скалистым поворотом, а у нас на виду) двигался вперёд плавными зигзагами. Иногда в широких местах фарватера он на возможно медленном ходу (чтобы не закрылся и не лёг на дно трал) совершал полные повороты через свой правый борт. В целях безопасности мы на «Жуковске» к тому же держали возможно большую дистанцию от нашего маленького, но более отважного лидера. Находящимся на мостике вперёдсмотрящим во главе с капитаном оставалось лишь внимательно наблюдать в бинокли за поверхностью моря, высматривая всплывшие мины.
Бронислав Устиныч расположился со своим МГ-42 на баке, пристроив пулемёт с двуногой распоркой подставки и свисающей из затвора лентой на возвышенной круглой люковине вертикального трапа, ведущего в подбаковое помещение. Для удобства прицельной стрельбы на этой самой люковине соорудили дополнительное возвышение из старой траловой сети, накрыв её огнеупорной асбестовой кошмой. Высоту рассчитали так, чтобы нашему боцману-пулемётчику было удобно расстреливать мины из положения стоя. Рогатка же пулемётной подставки надёжно уперлась в мягкое, словно в земляной бруствер окопа.