Он начал называть меня Джеральдиной еще в младшей школе. Потом, уже в восьмом, он придумал эту штуку с моими волосами. Как будто их надо «уложить». Он плюнул на свои руки и начал втирать слюни мне в голову, как гель для волос. К концу года он просто начал плевать мне на макушку и растирать рукой по всей голове. Очень смешно.
Я понимал, что Брейден казался девочкам красивым. Его кожа оливкового цвета всегда казалась загорелой, волосы были коричневыми и волнистыми, а брови очень густыми. На мой взгляд, брови придавали ему вид кроманьонца, но девочки считали, что он выглядит сильным и опасным. Они демонстрировали это всякий раз, когда он оказывался рядом. Девчонки хихикали и пытались прихорашиваться, а я, глядя на это, начинал ненавидеть всех вокруг.
Ежу ясно, что мы с Брейденом не были друзьями.
Я не пошел в кабинку, а просто снял грязные джинсы и футболку, положил в раковину и начал стирать.
— Вы можете поверить в этот град? — спросил Джейк.
— Уму непостижимо, — ответил Брейден.
— Абсолютно непостижимо, — согласился я.
— Знаю!
Джейк спросил меня об особенно большом синяке от удара градиной на руке.
— Это действительно больно, — сказал я.
— Ты в порядке, Дин, — ответил Джейк и хлопнул меня по плечу. Что тоже было весьма болезненно.
Может, у него просто было хорошее настроение, и, как лидер, он старался проявить заботу обо мне. Мне было все равно, даже если он притворялся. Приятно почувствовать себя в нормальной атмосфере.
— Эй, Джейк, — окликнул его я. — Извини за то, что меня стошнило.
— Мужик, забудь, — сказал он.
Я бросил ему майку, которую Алекс снял для меня с вешалки в «Гринвее».
— Держи, — сказал я. — Я подобрал её для тебя. Подойдет под цвет глаз.
Джейк засмеялся. Я его удивил.
Брейден присоединился к нему.
Мы продолжали смеяться, не в силах остановиться, пока не начали задыхаться, а из глаз не потекли слезы.
Смех болью отдавался в горле, которое еще саднило от попавшего в него дыма, но Брейден, Джейк и я смеялись еще очень долго.
Как только мы переоделись, миссис Вули устроила что-то вроде организационного собрания.
— Сейчас восемь или девять, — сказала она нам. — Сеть все еще отключена, и я немного волнуюсь за нашу Джози. Думаю, она в шоке и, вероятно, придет в себя через день или два. Но дело может оказаться серьезнее.
Мы все посмотрели на Джози. Она смотрела перед собой со странным выражением лица, как если бы мы были людьми, чьи имена и лица она не могла вспомнить.
— Вот что мы сделаем, — продолжала миссис Вули. — Я собираюсь добраться до больницы и позвать кого-нибудь.