— Я слушаю тебя, дядя.
— Все, что сказал этот прохвост, правда. Я не смог смирить свою гордыню и поддался искушению. Бог оградил меня от душегубства, а тебя и твой народ — от смерти и страданий. Я знаю, что ты победишь, жаль, что я не доживу до такой радости. Прежде, чем я предстану перед Богом, я прошу у тебя прощения.
— Что было, то быльем поросло! Я простил тебя, дядя! Только у меня есть просьба и ты ее должен выполнить.
— Разве я могу выполнить ее?
— Постарайся дожить до нашей победы!
Старик плакал и кивал в знак согласия. Успокоившись, попросил позвать к нему сына и священника. По знаку князя вошли Савелий и отец Тихон. Василко со священником отошли, давая возможность отцу и сыну поговорить наедине.
— Тату, что ты наделал? Не быть мне удельным князем, народ не примет! — Савелий не удержался от упрека.
— Не укоряй меня, сын! — старый князь с трудом поднял веки. — Меня изнутри съели зависть и гордыня. Они затмили мой разум. И, слава Богу, что я не погубил наш народ. Сейчас он под надежной защитой. Старик закрыл глаза, собираясь с силами. Ты сейчас хочешь пойти по тому же пути. Смирись и навсегда откажись от трона. Возьми меч и иди на стену рядовым воином. Ты искупишь мою вину. Иначе не будет моей душе покоя. Савелий хотел, что — то сказать, но слабым протестующим жестом руки отец, не дал ему вымолвить даже слова.
— У меня времени нет! Сейчас ты поклянешься мне и Богу, что никогда не посмеешь претендовать на трон. Клянись и целуй крест.
Слабеющей рукой он подозвал Тихона и Василко Олеговича. Савелий стал на колени и попросил меч.
— Я клянусь перед Богом и Великим князем и своим отцом в том, что никогда не пойду против нашего народа и никогда не стану стремиться занять трон. Примите меня в защитники города, я пойду на стены простым воином.
Князь подал ему меч.
Савелий целовал оружие и крест. Князь Юрий перекрестил сына и шепотом напутствовал его: — «Живи по совести, сын», — потом обратил свой взгляд к образам.
— Прости меня, Боже! Прости меня, князь! Простите меня, люди православные…
В то морозное утро, солнце неспешно поднималось над горизонтом. В небе ни облачка. Они не мешали смотреть солнцу на безумие людей.
Войска Касыда готовы броситься на штурм. Утренняя молитва скоро закончится, прозвучит сигнал начать штурм. Войска сойдутся в смертельной схватке. Лица русичей сосредоточены и решительны, руки сжимают оружие.
Штурм начался. Тысячи воинов, пришедшие из далеких степей, подбадривая себя воинствующими криками, бросились к стенам. Они шли на смерть ради добычи.
Русичи перекрестившись, обнимались.