Плох он был уже. Плохо двигался, плохо говорил, плохо соображал. И как некогда он сам управлял Брежневым, так и им управляли все кому не лень, кому в данный момент требовалась формальная поддержка Генерального. Иногда это случалось и, так сказать, во имя прогресса. Дело в том, что больной Черненко, несмотря на постоянное, подсознательное уже стремление к состоянию покоя, тем не менее хотел выглядеть в глазах общественности хоть в чем-то новатором. Наиболее благоприятным полем для этого была экономика, но он в ней ничего не понимал и охотно верил нам на слово. Да и такие факторы, как отсутствие знаний по многим другим вопросам, нежелание обострять отношения со вторым лицом в партии, а также тяжелый недуг, подталкивали его к сотрудничеству с Горбачевым. Не видел в нас противников, что ли? Если так, то прав был… Вот почему я довольно быстро отбросил свои пораженческие настроения и продолжил работу по развитию экономического эксперимента, по реформированию структуры управления народным хозяйством. Так, как она нами при Андропове и выстраивалась.
Еще несколько слов о нашей в то время тактике.
Ситуация сложилась странная. С приходом Черненко к руководству партией и страной жизнь в высших эшелонах власти возвращалась к покою и благолепию. «Птенцы гнезда Брежнева», конечно, бежали от всяческих перемен, недобрым словом, думаю, поминали покойного Юрия Владимировича. Сами же ничего существенного не предлагали.
Но — вот вам парадокс! Подобное положение не мешало нам продолжать дело, начатое при Андропове. Они словно бы не замечали нашу возню или просто делали вид, что ее и не существует. Проще всего усмотреть в том некий «страусизм», то бишь страстное желание засунуть голову в песок и не видеть опасности. Нет, реальную-то опасность они ловили за версту. Но, на мой взгляд, полагали, что им всегда хватит и времени, и власти остановить ее. Запрет на какое-либо действие мог бы вызвать более отрицательную реакцию в партии и определенных кругах общества, чем работы по каким-то реформам.
Да и какая, в самом деле, от нас, неугомонных и сравнительно молодых, могла быть опасность? Ну, носились с экспериментом в промышленности. Ну, придумывали что-то теоретическое в экономической науке. Так не на устои же посягали, основ не трогали — и здесь они не ошибались… Но при всем этом любое серьезное решение приходилось прошибать. Если уровень Секретариата для этого решения был достаточен — тогда без больших проблем. А если требовалось решение Политбюро, то приходилось прибегать к весьма своеобразной помощи Черненко.