- Какой же ты... Злой... Неужели не можешь понять, какого это для матери потерять ребёнка? Лишиться всего? С чего ты решил, что являешься слугой Нижайшего? Если все твои дела несут лишь добро? Даже мой прежний Атти относился ко мне хуже, чем ты! И вдруг так... Прости меня, глупую женщину! Я сказала, не подумав, что и тебе больно слышать мои слова, прости, Атти...
- Мама...
Оно рвётся наружу, то самое чувство, исподволь зревшее эти два проклятых дня, и я ничего не могу с собой поделать. Стыдно? Тридцатидвухлетний майор может, и удержался бы. Но сейчас это тело четырнадцатилетнего подростка, и все эмоции и чувства обострены до предела, как всё в этом возрасте... И я тоже плачу вместе с ней, а мама прижимает мою непутёвую голову к своей груди, гладит её, ерошит короткие волосы...
- Идём домой, Атти, сынок...
- Да, мама...
Мы поднимаемся. Но одна мысль беспокоит меня всё же:
- Как ты меня нашла? Скажи?
Женщина показывает на своё сердце:
- Им, сынок. Им.
Сердце матери... Сколько легенд, сколько историй, и вот я сам встречаюсь с подобным... Воистину, чудеса в нашем мире никогда не заканчиваются... И мы идём обратно, в Парда... Вместе, бок о бок... И все недомолвки, обиды и огорчения тают под нашими шагами. Перед входом в Парда мама вдруг тянет меня за рукав и тихо шепчет:
- А ты расскажешь мне когда-нибудь о своём мире, Атти?
Я наклоняюсь к её ушку и так же шёпотом отвечаю:
- Думаю, ты сможешь его увидеть своими глазами...
Недоверие, удивление, и - счастье. Лучшая награда и прощение для меня... Потом мы едим. Я набиваю своё брюшко. И так, кроме корки хлеба во рту двое суток ничего не было. Мама сидит рядом и смотрит на меня со счастливой улыбкой. Появляется Эрайя, и я машу рукой, подзывая её:
- Приведи ко мне Вольху.
Девушка исчезает, а Аруанн спрашивает:
- Будешь продолжать своё дело?
- Я же дал слово?
Отвечаю вопросом на вопрос, и она вздыхает:
- Хоть бы у тебя всё получилось...
- Получится, ма! Не сомневайся!
Парень вламывается в комнату, потом спохватывается, отвешивает поклон, замирает в ожидании:
- Там у реки есть глина. Посмотри, можно ли из неё сделать печь?
Против ожидания тот не уходит:
- Чего?
- Уже проверил, сьере. Нормальная, жирная порода. Можно использовать для очага, как на кухне. Похоже, что её и брали для постройки.
- Тем лучше. Ты ел?
- Нет ещё...
Удивление. С чего бы вдруг сеньор так заботлив?
- Сходи на кухню, пусть тебя накормят - сегодня нам предстоит много потрудиться. И найди сразу Юма и Дожа. Пусть тоже поедят, поскольку они оба будут нужны. Так и передай.