— Спасибо, мама, — холодно и чисто формально поблагодарила она, как только взяла деньги.
В это время в прихожую вошел отец, держа «Санди таймс» под мышкой в виде беспорядочной кипы бумаги. На нем была красная шелковая куртка, пропахшая табаком, в которой он чувствовал себя не совсем уютно. Марджори поцеловала его:
— Доброе утро, пап. Извини, но я уже убегаю.
Отец произнес:
— Верхом… Разве ты не можешь найти какое-нибудь более безопасное занятие, чем езда на лошади, а, Марджи? Люди ведь убиваются насмерть.
— Не беспокойся. Твоя Марджори вернется целая и невредимая. Пока.
Отец Марджори приехал в Нью-Йорк в пятнадцать лет: сирота, частичка большой волны иммигрантов из Западной Европы. В свою первую трудную неделю здесь, живя в убогом грязном подвале, в трущобах Ист-Сайда, он познакомился с парнем, который работал поставщиком перьев. Он тоже начал работать, сортируя перья в зависимости от их качества, — это была отвратительная, грязная работа, за которую платили всего два доллара в неделю. Теперь, тридцать три года спустя, «поставщик» умер; мальчишкой, который взял его в дело, был сегодняшний партнер мистера Моргенштерна, а вот «Арнольд Импорт Компани» стала известной фирмой по продаже перьев, соломки и других материалов, используемых при изготовлении дамских шляпок; компания теперь являлась важным звеном в нью-йоркской торговой сети. С двух долларов в неделю, работая много и усердно, отец Марджори поднялся до отметки пятьдесят тысяч долларов в год. Постоянно, со дня своей женитьбы, он тратил каждый доллар на увеличение благосостояния семьи, на создание жизненного уровня, соответствующего его положению в обществе. За исключением той доли собственности, которой он владел в небольшой корпорации, постоянно борющейся с конкурентами за свое существование, и торговли, которую он тянул на себе, у него не было ни одного лишнего пенни. Однако, несмотря на это, жил он все-таки на Сентрал-парк-вест.
— Ты думаешь, с ней ничего не случится? — спросил он у жены, показывая взглядом на коричневую дверь, за которую только что быстро выскользнула его дочь.
— Все будет нормально. Все дети здесь ездят верхом. Может, хочешь еще кофе, пока со стола не убрано?
— Пожалуй, можно.
На том месте, где завтракала Марджори, на столе валялась недоеденная булочка, измазанная губной помадой.
— Почему она вдруг так заинтересовалась верховой ездой? — задал вопрос мистер Моргенштерн. — У нее ведь уже был один урок на этой неделе.
— И как ты думаешь, почему? — Жена налила ему кофе из серебряного кофейника, который использовался только по воскресеньям.