Куропаткин грустно улыбнулся.
– Вы ведь, наверное, в курсе, Михаил Макарович, что «Главтурку» закрывают?
– Не закрывают, а реорганизуют, – поправил я старика. – Теперь здесь будет размещаться резиденция заместителя председателя Совнаркома по Туркестанскому краю.
– А мне так всё едино, – вздохнул старик. – Мне только что сообщили, что в моих услугах больше не нуждаются.
Моя вина! Отдавая распоряжение оставить в новом аппарате на треть сотрудников меньше, я как-то упустил из виду, что для штатных сотрудников, согласно трудовому законодательству, место подыщут, а тех, кто за штатом, просто уволят.
– Вот что, Алексей Николаевич, – приступил я к исправлению собственной промашки, – вчера я был назначен на должность зам. пред. Совнаркома по Туркестанскому краю.
– Так вы теперь, как это по новому уложению, Действительный государственный советник 1 ранга будете?
– Точно так, – кивнул я.
– Поздравляю, Ваше высокопревосходительство! – очень серьёзно произнёс Куропаткин.
– Ну что вы, Алексей Николаевич, – укорил я старика, – нет больше таких обращений, забудьте вы их. Да и не для того я вам о своём назначении сказал. Хочу предложить вам должность внештатного консультанта при моей, так сказать, особе. Согласны?
– Почту за честь! – поспешил ответить Куропаткин.
– Так я прямо сейчас и распоряжусь!
1921 год
Назвал бы это дежавю, когда бы чувство не было связано с конкретным моментом моей прошлой жизни. Я уже стоял когда-то на перроне железнодорожного вокзала, а передо мной на пути стоял бронепоезд. На этом, впрочем, сходство моментов и заканчивалось. Бронепоезд «Товарищ», на котором мы с Васичем когда-то доставили Ленина из Пскова в Петроград, лишь отдалённо напоминал того красавца, что радовал мой глаз теперь. Основной состав (без платформ прикрытия и «чёрного» паровоза) состоял из восьми бронированных вагонов и двух покрытых броневыми листами паровозов. Два вагона в середине состава были явно пассажирскими, притом самого высшего класса. Вооружению бронепоезда мог позавидовать и крейсер: две вращающиеся орудийные башни чего стоили! А ещё он был красив. Вот было видно, что над проектом стального монстра поработали не только инженеры, но и дизайнеры, и даже художник: на борту пассажирских вагонов были нарисованы государственные символы России, а на обоих головных вагонах – гвардейские знаки.
– Как тебе? – раздался над ухом голос Ерша.
– Красавец! – моё восхищение было неподдельным. – Твоя работа?
Ёрш усмехнулся.
– Скажем так: я приложил к этому руку.
– Спасибо! – с чувством сказал я.
– Да нема за що! – вернул должок возникший рядом с нами Васич. – Тем более что первоначально он тебе не предназначался.