– Подписывал, – согласился Бонч-Бруевич, – не сильно, честно говоря, вникая в их смысл. Мне было достаточно того, что под ними уже стояла ваша подпись.
– А вот это вы зря, – пожурил начальника Генерального штаба нарком обороны. – Вникли бы тогда, не было бы вопросов теперь.
– Разумеется, вы правы, – вздохнул Бонч-Бруевич. – Но сроки, сроки. Ведь едва успели подготовить военную часть операции.
– И справились с этой задачей отменно! – подтвердил Абрамов. Потом посмотрел на откровенно огорчённое лицо Бонч-Бруевича, и сказал вроде как примирительно: – Не огорчайтесь, Михаил Дмитриевич. Главное вы сделали, а политесам будем учиться на ходу.
Гродно
Штаб Западного фронта
Как и большинство военных, генерал-лейтенант Егоров «голубые мундиры» не жаловал, пусть они нынче и иного цвета, и обладатели их называется иначе, чем в прежние времена. Потому присутствие возле себя генерала НГБ терпел с трудом. Мало что сатрап, так ещё в одном с ним звании! Члену Военного совета Западного фронта генерал-лейтенанту Бокию сносить такое стало невтерпёж, и он вызвал командующего фронтом на откровенный разговор.
– Вот что, Александр Ильич, – сказал Бокий, глядя прямо в глаза Егорову. – Предлагаю поговорить не как генерал с генералом, а как коммунист с эсером.
– Давай попробуем, – с лёгкой усмешкой согласился Егоров.
– Тогда не скалься, товарищ, а слушай. Мне на твою спесь золотопогонную плевать с высокой берёзы, понял?! Меня сюда направили дело делать, и я его, будь спокоен, сделаю, а ты, будь добр, сделай своё!
– Так я ж разве против? – слегка смутился такого напора Егоров.
– А мне как раз показалось, что против! – продолжил наседать Бокий. Но увидев, что Егоров опять набычился, перешёл на другой тон.
– Да пойми ты, дурья башка, я твоему единоначалию не помеха. Как начнёшь наступать, так и вовсе меня не увидишь. Твой фронт – мой тыл, лады?
– Лады, – чуть поколебавшись, согласился Егоров. – Только ты в моих тылах не сильно-то гайки закручивай.
– А ты придерживай своих орлов от ненужных контактов с мирным населением, так мне, может, гайки и вовсе крутить не придётся.
– Легко сказать, – вздохнул Егоров, – солдат из боя по-разному выходит, иной никак остановиться не может.
– Так на то у тебя комиссары имеются, чтобы горячие головы остужать, – напомнил Бокий.
– А вот тут у тебя ошибочка вышла, – обрадовался чужой промашке Егоров, – нетути больше комиссаров!
– Тьфу, зараза! – ругнулся Бокий. – Совсем я с тобой зарапортовался. Не комиссары, конечно, офицеры по воспитательной работе.
– Другое дело, – улыбнулся Егоров. – Ладно. Напрягу я своего зама по этой самой воспитательной работе, чтобы он подчинённым хвосты накрутил.