Полк работал с максимальной нагрузкой. Одна из эскадрилий все время была в воздухе, вторую торопливо заправляли топливом и боеприпасами, третья уже ожидала в готовности. Рев двигателей над аэродромом не смолкал ни на минуту. Подходила очередная группа штурмовиков и ожидающая эскадрилья взмывала в небо, а над аэродромом, "в круге" уже стояли вернувшиеся с боевого задания истребители…
За день Виктор сделал четыре вылета. Четыре раза пришлось прикрывать "Илов", и теперь, уставший, как собака, он тупо ждал команды на отбой полетов. День выдался тяжелым, особенно морально – пришлось постоянно быть в напряжении. Однако и итоговый результат был неплохим, полк потерь не имел, зато летчики первой эскадрильи сумели сбить "мессера" и "раму". Сам Виктор за весь день провел короткую стычку с парой "мессеров"-охотников. Сбить их не удалось, но и не дал подобраться к "Илам".
Рядом закряхтел Егоров, зашарил по карманам в поисках папирос.
— Видал? — сказал он, — до обеда летали, немцев вообще не было. После отдельные звенья мелькали вдалеке, и лишь вечер-ром "мессер-ров" увидели. Завтр-ра, думаю, навалятся…
— Подтянут авиацию, — согласился Виктор, — подеремся. У нас тут тоже силища немалая. Я столько машин ни разу не видел.
— Хана немцам! — захорохорился Лешка Соломин. По старой памяти он частенько отирался среди летчиков третьей эскадрильи. — Наши фронт прорвали, — теперь фашисты побегут, чтобы в котел не попасть. Нового Сталинграда они боятся.
— Не так уж сильно и прорвали, — возразил Ильин, — километров на пять всего. У них наверняка вторая линия обороны, резервы подтянут…
— Не, — пренебрежительно махнул рукой Лешка. — Против такой силы у них шансов нет. — Соломин был один из немногих в полку, кто дрался еще под Сталинградом, поэтому к его мнению прислушались. Спор сошел на нет…
Второй день оказался еще жарче первого, к огню на земле добавилось палящее солнце. Летчики, обливаясь потом, буквально выползали из кабин, но отдохнуть, укрыться от палящих лучей, было негде. Лишь к вечеру строители из БАО сумели соорудить тент для защиты от солнца, под которым на сене, прикрытом брезентом, отдыхали летчики, и примитивный душ. Стало чуток легче.
Подвезли обед. Молодая девушка-официантка, в белом накрахмаленном халате принялась разносить еду. Летчики ели неохотно, капризничали. От жары, от нервного напряжения, кусок не лез в горло.
— Вчера мой техник в деревню ездил, — тихо сказал Гаджиев, — а там госпиталь какой-то. Раненых, говорит, столько, что уже помещений не хватает. На землю кладут.