Дама с рубинами (Марлитт) - страница 37
Она в несколько минут покончила с переодеванием. Тут действительно нужна была поспешность. Теперь опять, как и раньше в поле, к представлениям девочки начал примешиваться лихорадочный бред. Госпожа Ленц поднесла к ее губам стакан с желанным прохладительным питьем, и девочка выпила его жадными глотками. В эту минуту на лестнице раздались шаги, и Ленц впустила тетю Софию.
Тот, кто знал веселое лицо жизнерадостной «старой девы», вероятно, испугался бы — так сильно изменил его страх, пережитый в течение последних часов. Безмолвно поклонившись хозяйке и снова скрывшейся в темный угол молодой девушке, она подошла к маленькой Маргарите, слабо протянувшей ей руки. Окинув девочку внимательным взглядом и пощупав ее пылающий лоб, тетя София уже знала, что тут начинается серьезная болезнь.
— Вот что бывает, когда с такой юной душой обращаются, как с плохим инструментом, по которому можно барабанить как угодно! — резко произнесла она с нескрываемой болью и тревожной горечью, а затем, завернув девочку в плед, принесенный с собой, она взяла ее на руки и, подавая руку супругам Ленц, промолвила: — спасибо, большое спасибо!
Больше она ничего не могла выговорить.
Когда тетя София вышла, внизу, во дворе, из мрака выделилась высокая фигура и приблизилась к ней. Маленькая Маргарита испугалась и задрожала всем телом, когда к ней протянулись две руки; это был ее отец. Он порывистым движением привлек ее к себе и с дрожью произнес:
— Мое милое дитя, моя хорошая Гретхен, не пугайся; это я, твой папа!
Затем он крепко прижал ее к своей тяжело дышавшей груди, когда шел через двор, а в ярко освещенных сенях, где все обитатели дома бросились ему навстречу, повелительным жестом приказал всем молчать и прошел в детскую.
— Ну, и прекрасно! Цыгане не утащили ее и ничего с нею не случилось. Слава тебе, Господи! — сказала в кухне Варвара, обращаясь к другим слугам и отправляя в рот «первую крошку» после стольких тревожных часов. — Только пусть не воображают, что вся эта история так и кончится! Кто видел бедняжку с бессильно болтавшимися ручками и ножками, когда ее нес барин, тот уже сообразил кое-что. Что я сегодня говорила? «Быть беде»! Но тут всегда кричат: «Суеверная Варвара каркает, как ворона». Да, насмехаться всякий может, это — не хитрость, а вот доказать — так это уже другое дело. Посмотрим, кто будет прав; умные люди, которые ни во что не верят, или старая, глупая Варвара? Да будет ли та, «с красными камнями», ни с того, ни с сего болтаться там, наверху, по коридору! Это уже не в первый раз, что она приходит за такими бедными, невинными ребятами. Помяните мое слово, бедной Гретхен плохо придется!