— Не может быть, чтобы копы это пропустили. И если шины устанавливались на заводе, они уже ищут автомобиль такой марки и модели.
— Это означает, что нас могут остановить?
— Да, мы рискуем, пока не добудем себе новые колеса.
— Планируешь украсть еще одну машину?
— Да.
— И где же?
— У той же семьи, которая любезно одолжила нам этот пикап.
Они ехали уже минут двадцать по проселочным дорогам, запутанным настолько, что даже местный житель рисковал здесь заблудиться. Но у Кобурна была фотографическая память на места, где он уже бывал, и безупречное чувство направления, так что он смог без труда найти дом, где взял вчера пикап.
До ближайших соседей было не меньше полумили. До дороги — около семидесяти ярдов. Дом был скрыт от глаз росшими вокруг соснами. Почтовый ящик на повороте был единственным признаком того, что дальше находится жилье. В ящике все еще было полно накопившейся почты.
Кобурн медленно направил пикап по подъездной дорожке, с облегчением отмечая про себя, что здесь ничего не изменилось за прошедшие восемнадцать часов. Хозяева не вернулись.
— А как ты попал сюда вчера? — поинтересовалась Хонор. — Как нашел этот дом?
— Просто ехал мимо в поисках машины, которую легко украсть. Заметил почтовый ящик. Проехал вперед. Оставил предыдущую машину в паре миль отсюда и вернулся пешком.
Кобурн припарковал пикап на его обычном месте и выключил мотор.
— Приятное место, — заметила Хонор.
— Согласен. Оно отлично подходит для моих целей.
Хонор задумчиво разглядывала закрытые ставни дома.
— Я была замужем за полицейским, давшим клятву охранять жизнь и имущество граждан. Ты никогда не чувствуешь себя виноватым, воруя чужие машины и вламываясь на чужую территорию?
— Нет.
Повернув голову, Хонор посмотрела на него со смешанным выражением отчаяния и разочарования. Это вдруг неожиданно огорчило Ли.
— Если ты так щепетильна в смысле кражи машин и проникновения в чужие владения, надо было отправляться со своей подругой. Но ради своего Эдди ты захотела пройти все до конца. А если хочешь пройти все до конца и остаться живой, пора научиться мыслить и действовать по- подлому.
— Как ты.
— Как я? Нет. Как плохие парни, которые перевозят молоденьких девчонок из города в город, чтобы сделать их сексуальными рабынями извращенцев. Вот это и есть настоящая подлость. И твой дорогой Эдди вполне мог быть частью всего этого.
Кобурн открыл дверцу фургона и вылез наружу. Он не смотрел, следует ли за ним Хонор. Его жестокие слова наверняка были для нее как удар под дых, но удар этот должен был отлично подействовать против припадков совестливости.