– Ну наконец-то! – крикнул Шеймус. – Я думал, у меня переполнился калоприемник, пока Юйся не сказала, что мы едем мимо свинофермы.
Юйся выпрыгнула из машины еще до полной остановки, и теперь они с Зулой обнимались, визжа так громко, что у Ричарда в наушниках включилась электронная система глушения. Он глянул на Шеймуса и пантомимой изобразил, что собирается полностью убрать громкость.
– Рад, что твой бостонский клан отпустил тебя на выходные, – заметил Ричард, пожимая Шеймусу руку. Тот как раз вылез из машины и расправил плечи.
– Моя родня боится сортирного юмора, – сказал Шеймус, – поэтому отправила меня в те края, где он уместнее. Мы будем у моих на Рождество. Юйся желает поближе ознакомиться с бостонско-ирландской культурой, прежде чем погрузиться в нее более основательно.
– Вы хоть целовались уже?
– Она строга, – признал Шеймус. – Если я попробую осуществить то, на что, по-моему, имею право, она меня смешает с…
– Не произноси этого слова.
– Отвечая на твой вопрос, Додж. Думаю, она не хочет вступать в контакт с какой-либо частью моего пищеварительного тракта, пока он не восстановится целиком. Однако определенный прогресс уже есть. Не то, чего ждешь от американской девушки, но с Большеногой надо действовать помаленьку.
Зула и Юйся как раз обнаружили, что у них очень похожие зимние сапоги, в которых ноги у обеих кажутся и правда огромными. Ричард в жизни не догадался бы, что по такому поводу можно веселиться так долго.
– Готовы войти в дом и принести благодарение?
– А то ж! – ответил Шеймус.