Как следует затянув набедренную повязку, Волкодав расплёл косы и тщательно расчесал волосы.
Долго ждать не пришлось. Открылась дверь. В сопровождении двух женщин вошёл старейшина Гартешкел. Женщины держали в руках плоскую корзину. Домик сразу наполнился божественным запахом сдобного теста, печёного мяса, яиц, пряностей и орехов.
– Ступай, друг мой, пора, – сказал Гартешкел. – Да пребудут с тобой надежды моего племени, видевшего так много лиха. Да сойдут наши горести и грехи на этот пирог и да расточит их материнское прощение на святом алтаре…
Ударил колокол.
Волкодав принял корзину. Дышащий, горячий пирог показался ему живым существом. Поудобнее перехватив ношу, венн двинулся за порог. В глаза тотчас ударил чадный факельный свет. Волкодав прищурился…
Почему он ждал, что увидит благочестивые лица молящихся и руки, робко протянутые для прикосновения? Какое! Урлаки, оставленные лежать у горной тропы, воскресли и явились творить месть, да ещё привели с собой ораву таких же насильников и убийц. Справа и слева не было каменных стен, зверолюди не сжимали в руках кнутов и кинжалов… но, кажется, только потому, что надеялись обойтись голыми пятернями.
В конце улицы, в двух сотнях шагов, виднелся храм.
И голос вроде человеческого, сказавший: вот тебе твоя свобода. Ступай…
Чья-то рука словно клещами впилась в плечо. Волкодав сбросил её и нырком одолел следующий шаг. По спине прочертила когтистая лапа, тянувшаяся то ли к корзине, то ли к нему самому.
Слишком простая работа, за которую сулят щедро вознаградить, всегда оказывается с подвохом.
Ещё шаг и ещё…
За стенами храма ворочалось и ревело многорукое, многоголосое чудище. Шум медленно приближался. Слишком медленно, по мнению матери Кендарат.
– Дойди, Волкодав, – словно заклинание, повторяла она. – Только дойди…
Бежать навстречу было бы самоубийством, причём вполне бесполезным. А вот если он сумеет достичь храма и хоть ползком, но перебраться через порог, его ещё можно будет спасти. Она даже знала, как это сделать. Или ей казалось, что знала.
– Его собирались встретить жрецы и старейшина, – сказал Иригойен.
Они уже нашли заднюю дверь, через которую те, вероятно, должны были войти, но что с того? Спрятаться негде, значит, придётся сразу давать бой. А там будь что будет.
Рёв на улице нарастал. Чудище приближалось.
Полсть на задней двери откинулась почти без предупреждения. Первым внутрь вошёл Гартешкел – но кто бы теперь узнал старика! Вместо скромно одетого предводителя обездоленных через порог шагнул величавый священнослужитель, весь в золотой парче… не иначе добытой, как и прочее храмовое убранство, из какой-нибудь древней гробницы. Следом появились два одинаковых мужика с литыми загривками. Небось без ломов поднимали каменные плиты в той усыпальнице… Кажется, Гартешкел полагал, что с Волкодавом ещё нужно будет справляться.