* * *
Перед мысленным взором Алрин, наконец, развернулась матрица заклинания.
— Ахайонарра! — воскликнула она, последним жестом направив свою силу в структуру чар. По залу пробежали исчезающе-тонкие с легким зеленоватым отливом нити, коснулись стен, изменили цвет на карминный и завибрировали. Алрин с облегчением подумала, что сил все-таки хватило — она так и не смогла сообразить, как можно прервать накачку, не разрывая матрицу заклинания. Но половина дела уже была сделана, и осталось только активировать чары.
— Эссеийу астомо, — карминная паутина вспыхнула и пришла в движение. Паутина спустилась ниже и как-то резко рухнула на полупрозрачные коконы, тут же разлетевшись на отдельные кусочки, каждый из которых плотно обернул выпавший ему кокон и начал сжиматься. Хрустальные волки внутри коконов пришли в движение и попытались вырваться, но тщетно — казалось, чем сильнее вырываются волки, тем толще становятся нити паутины. Наконец все коконы превратились в пульсирующие багровые точки и с тихим хлопком разлетелись кровавого цвета каплями.
— Точно, кровавый плач, — облегченно выдохнула Лара. Внезапно она почувствовала, что ее лицо мокро от слез.
— Умираю, спать хочу, — вцепившись в каменную балюстраду, устало обратилась к провожатому Алрин. Она чувствовала себя полностью выжатой, а по ее лицу также текли капли слез и пота. — Давайте об остальном подумаем завтра. — За мной прошу, — понимающе кивнул Айг-эл-Орт.
Лучшее средство обездвижить противника — ломик поувесистей.
В. Редная, «Роль психосоматической блокады в работе практика»
Травницы изнывали от ожидания. По лариным внутренним часам уже близился полдень, а они все так же сидели в своей пещерке. Только изредка в комнату заглядывал очередной гном, в очередной раз предупреждал, чтобы подруги никуда не уходили, и снова исчезал, игнорируя настойчивые расспросы. Вдруг Алрин вздрогнула и принюхалась.
— Горит что-то, — встревожено произнесла она. — Дерево, светильное масло и… фу… — Травница зажала пальцами нос.
Лара быстро откупорила фляжку, смочила полотенца, выданные гостеприимными хозяевами, и подала одно подруге, повязав второе так, что открытыми остались только глаза. Внезапно пещера вздрогнула, и с потолка посыпались гранитные крошки. Гулкое эхо разнеслось по коридору, распахнув дверь в комнату. Травницы вскочили на ноги.
Коридор был полон дыма. Однако он не клубился у потолка, как бывает обычно при пожарах, а аккуратно тек по полу, как какой-нибудь экзотический вид воды, причудливым дымопадом стекая в комнату травниц. Сквозь эту реку спокойно двигался давешний провожатый, оставляя за собой быстро затягивающийся туманный след.