— Разреши мне кое-что тебе сказать, — продолжал Харви, презрительно оглядывая ее с головы до ног. — Сексуальность — это не рискованная одежонка из шелка и кружев. И даже не едва прикрытое женское тело. Сексуальность — это состояние ума. — Немного помолчав, он постучал себя ладонью по лбу, а затем осуждающе ткнул в Оливию пальцем: — Это то, что громко жужжит в клетках мозга. То, что полностью сфокусировано на другом человеке. С тобой такого никогда не бывало. Ты всегда сосредоточена только на себе самой.
— Неправда! — воскликнула Оливия, отчаянно пытаясь остановить поток ужасных обвинений.
Харви презрительно махнул рукой.
— Даже эта твоя рубашка — вероятно, ты надела ее, чтобы доставить мне удовольствие, — имеет целью привлечь мое внимание к тебе. К тебе, — подчеркнул он.
— Но… но это совсем не так. Я намеревалась показать, что хочу тебя, — пробормотала Оливия.
— Конечно-конечно, что же еще! — Харви саркастически усмехнулся. — Ты так сильно хочешь меня, что сидишь здесь часами, прихорашиваясь и расчесывая волосы. — Он направился в ванную комнату, примыкавшую к спальне. — У тебя что-нибудь случилось с ногами, Оливия, поэтому ты не смогла прийти ко мне? Или ты вдруг потеряла голос и поэтому не смогла сказать мне о своем страстном желании? — с раздражением спросил он.
— Я не хотела мешать тебе и получить отказ… если ты занят чем-то важным, — пролепетала готовая разрыдаться Оливия.
Харви недоуменно взглянул на нее.
— А что может быть для меня важнее страстного желания моей жены? — В его голосе послышались отдаленные раскаты гнева. — Я понимаю, мы с тобой по-разному смотрим на одни и те же вещи. Но если бы ты спустилась вниз в этой ночной рубашке, устроилась бы у меня на коленях, обняла бы меня за шею и, горячо поцеловав, сказала, что хочешь меня прямо сейчас…
Он щелкнул пальцами, подобно фокуснику, выполняющему магический трюк.
В эту минуту Оливия горько пожалела, что ей недостало смелости и уверенности в себе поступить именно так.
Харви подошел к двери ванной и повернулся к Оливии, чтобы высказать свою окончательную оценку:
— Но мы оба хорошо знаем: твое желание так далеко не простирается. Куда проще ждать, пока Харви сделает дело, если у него подходящее настроение. А потом ты просто откинешься на подушки и будешь думать об «Оберж де пирамид» и о Египте.
Гнев, прозвучавший в его словах, как заслонка, перекрыл все возможности дальнейшего обсуждения этой темы. Услышав столь дикую аргументацию, Оливия лишь печально покачала головой, но даже это ее движение вызвало у Харви новый приступ ярости. Его голубые глаза сверкнули гневом.