Сеновал на Татьянином подворье сопряжен с зимним курятником. Здоровенный сарай перегорожен пополам жердями, в одной половине хранится сено, во второй ютятся чуть более трех десятков хохлаток. Жирные, вальяжные и тож разноцветные — как нос у Джохара. При моем появлении куры принимаются оживленно кудахтать, видимо, ложно надеются, что я принес им чего-то поклевать. А я ничего не принес — я тут по делам. Здоровенный петух Данила понимает, что я пустой, и изо всех сил пытается просунуть свой мясистый гребень в узкую щель между жердями в надежде ущипнуть меня за ногу.
Опасливо косясь на петуха, я бочком протискиваюсь во вторую половину сарая и приближаюсь к торчком стоящей лестнице, по которой можно вскарабкаться на чердак. Вот тут у меня возникают проблемы. Так называемое летошнее сено, хранимое в сеновале и поедаемое в первую очередь, уже кончилось. На полу лежит толстый слой сенной трухи. Чтобы набрать эту труху и оттащить коровам в ясли, мне нужен мешок. Где лежат мешки, я не знаю, придется обращаться к Татьяне. А неохота. Зачем давать лишний повод для нравоучительных наставлений? Подумает еще, что я шагу ступить без нее не могу!
Задрав голову, я смотрю на чердак — там, под самую стреху, плотно набиты тюки прессованного сена. Это основной запас длительного хранения. Насколько я успел разобраться в сельском хозяйстве, момент начала использования этого запаса оттягивается как можно дольше, дабы ранней весной не остаться без кормов да не поморить скотину голодом.
Голова слегка кружится, кровь медленно отливает ото лба к затылку — слаб я еще. Однако задание настолько простое, что доложить хозяйке о невозможности его выполнения мне просто стыдно. Всего-то делов — вскарабкаться по лестнице наверх и надергать сена из первого подвернувшегося под руку тюка.
— Будешь подсматривать, сволочь, — гребень вырву, — серьезно обещаю я Даниле, который внимательно следит за мной оранжевым глазом из-за загородки. — Иди курами займись… — И начинаю штурмовать лестницу.
Если бы меня сейчас видел кто из моих боевых братьев, непременно уписались бы со смеху. Не потому, что злыдни патологические и об элементарном сострадании ближнему понятия не имеют. Просто лестница — один из основных предметов рабочего инвентаря спецназа, без нее в нашем деле никак. А посему и отношение к лестнице особое — трепетное, можно сказать. Спортсменом можешь ты не быть, но стенолазом быть обязан. И я, как каждый нормальный офицер спецназа, будучи в обычной физической форме, по любого рода вертикальным лестницам летал как только что отпробовавший скипидара таракан. А когда приспичит, то и вниз головой, без страховки.