К объедкам не притронулась — кусок в горло не лез. Походила по крохотной комнатушке, с тупым безразличием прислушиваясь к болезненным ощущениям в низу живота, смутно обеспокоилась отсутствием своих вещей — никто не удосужился принести их сюда. Напилась воды из банки, завалилась обратно на топчан и забылась в тяжком тревожном сне…
Вечерком «руски бляд» опять востребовали. Утренняя процедура повторилась без особых изменений. Хозяйка с плеткой, ванна, спальня с барахлом, легкомысленный наряд, похожий на тот, что был растерзан утром.
Гулять вдоль кромки ковра по залу не пришлось. Жаждущей публики чуть поубавилось — был Махмуд и двое его сородичей. Все сильно хмельные, веселые, заводные: едва Ирина вошла в зал, набросились скопом, долго возились, таская по ковру, и переругивались — каждый хотел начать первым. Насиловали исступленно, неутомимо, безмолвно — только мычали натужно да взрыкивали зверовато.
На этот раз обморока не было, хотя Ирина горячо взывала ко всем подряд божествам — дайте! Дайте забыться, утащите хоть ненадолго в спасительную пучину небытия!
Не дали… Видимо, прогневала чем-то капризных небожителей. К концу действа женщине было настолько плохо, что казалось — сейчас умрет. Не было уже никаких сил выносить страшную тяжесть мычащей вонючей туши, по третьему заходу лениво терзающей ее плоть. Однако не умерла. Натешившиеся всласть звери кликнули хозяйку, разрешили — забирай. Пусть до утра отдыхает…
Опять коридор, ванная, свисток — Валя, Лена. Пока мыли, вода в ванной стала алой от крови. Обработали, соорудили тампон, завернули в полотенце.
— Хозяйка сказала? — проскрипела Ирина помертвевшими губами.
— В смысле? — озабоченно нахмурилась Лена.
— Мыть, обрабатывать… Или сами?
— Ты что, Ириша, запамятовала? — удивилась Валя. — Сами разве посмели бы? Конечно, хозяйка. Она же тебя сюда привела, нас свистнула…
— Изнасилованных положено бросать на помойку, — прошептала Ирина. — Отодрали и бросили… А тут… Рачительные хозяева. Не бросают как попало. Попользовались — техобслуживание. Как машину…
Девчонки переглянулись, ничего не сказали, взяли под руки и потащили в каморку. Передвигаться самостоятельно Ирина не могла, ноги подгибались. Любое движение вызывало невыносимую боль в низу живота, пульсирующими толчками отдававшуюся в каждой мышце изломанного тела.
В подсобке девчата вновь обрядили Ирину в безразмерную ночнушку и уложили на топчан, поставив рядом трехлитровую банку с водой. Стали устраиваться почивать — Лена взяла у Вали матрац, постелила на полу, улеглась.
Спать девчонкам Ирина не дала. К полуночи у нее поднялась температура, сопровождавшаяся сильной жаждой и учащенным сердцебиением. Сердобольная Лена предприняла экспедицию на кухню — на предмет добычи из холодильника нескольких кусочков льда (дизель работал круглосуточно, обеспечивая бесперебойное функционирование всех электроприборов в усадьбе). Сия дерзкая акция изначально была обречена на провал: на кухне Лену изловила бдительная хозяйка и в рабочем порядке отлупцевала плетью — чтобы не шарилась где попало в неурочное время.