— Ой, мама! Ты как студентка.
— Неужели? Вот хорошо! — Мама подпрыгнула, будто и вправду была студенткой. — В таком случае сегодня мы пойдём на море.
— Правда?
— Да, мы с папой вчера так решили.
— Ура!
— Быстро собирайся.
— Я мигом.
Папа сделал вид, что плывёт кролем.
Ах, как прекрасно поплавать в море!
Мы взяли множество всякой еды и поспешили на автобус.
На море было чудесно! Волны так и сверкали на солнце, с шумом набегали на берег и разбивались о камни белой пеной. Мы с мамой качались на волне, взявшись за руки. Волна закрывала нас с головой, мы фыркали и смеялись.
— Папа, поплывём, — предложил я.
— Ладно. Держись за плечи.
— Только недалеко.
— Вот трусишка! Поплывём во дворец Дракона.
И папа поплыл, а я сидел у него на спине. Руки у папы шевелились, словно плавники у рыбы.
— Как ты здорово плывёшь, папа!
— Тебе нравится?
— Страшно немного.
— Но ты же со мной.
— Всё равно страшно.
Я совсем не умею плавать, поэтому и боюсь моря.
— Тогда вернёмся, — сказал папа и поплыл обратно. — Взгляни-ка, малыш, на берег.
Берег напоминал большую цветочную клумбу. Людей было видимо-невидимо.
— Где там мама? Поищи-ка.
— Вон она. Машет рукой.
— Эй! — крикнул папа.
— Эй! — отозвалась мама.
— Я очень волновалась, — сказала мама, когда мы с папой выбрались на берег.
— И напрасно, — усмехнулся папа. — Я же длинный. Мне как раз по шейку было.
— Ох, и хитрый же ты, папа! Я думал, ты плывёшь, а ты, оказывается, просто шёл.
Папа засмеялся.
— Но я как будто плыл, не правда ли, малыш?
— Папа большой. Ему легко нас обмануть, — сказала мама. — Но теперь он нас не проведёт.
— Где уж мне! И всё-таки забрёл по самую шею и показал малышу берег со стороны моря.
Берег, который показал мне папа, был очень красивый. И я сразу узнал маму в толпе людей. Будто она стоит в центре мира, а вокруг цветы. Люди в разноцветных купальниках были такие нарядные. И вообще всё было удивительно.
Солнце ярко освещало море и бухту. А потом, к вечеру, мы пошли домой. Волны с шумом накатывались на берег, а три тени шли рядом: длинная — папина, покороче — мамина и маленькая — моя.
Теперь я ниже папы на пятьдесят три и шесть десятых сантиметра. Папа всё ещё длиннее меня. Папа большой, а я маленький.
— А ты здорово подрос, малыш! — сказал папа, померившись со мной ростом. — Если так дальше пойдёт, пожалуй, меня догонишь.
— Нет, я буду выше.
— Ишь ты!
Папа поднял меня над головой.
— Вот таким стань! Тогда не уступишь и американцам.
— Не уступлю.
— Говорят, японские дети сильно выросли за последнее время, — заметила мама.
— Может статься, что они нас коротышками называть будут, — подхватил папа.