Папа большой, я маленький (Хирацука) - страница 9

— Легче всего маме: она не низкая и не высокая, — говорит папа.

— Поэтому маме и приходится делать всё остальное, — смеётся мама.

— Ну, я пошёл!

Каждое утро мы с папой уходим — он на службу, я в школу.

«Ну» он выкрикивает, когда суёт ногу в ботинок. «Я» — когда выскакивает за порог. «Пошёл» — когда бежит к остановке. До чего же папа быстро бегает! Рраз — и там.

Зато с работы он возвращается медленно-медленно.

Туда посмотрит, сюда поглядит, остановится и выпустит струйку дыма в небо. Не спешит.

— А вот и я! Возьми-ка, малыш, подарок, — сказал он на днях, придя домой.

В носовом платке что-то топорщилось.

— Разверни-ка!

— Ой! Воробей! Мама! Иди скорее, взгляни — папа воробышка принёс.

В платке, нахохлившись, сидел воробей.

— Он, кажется, ранен, — сказала мама, заглянув в платок.

— На перекрёстке нашёл, недалеко от нашей фирмы.

— Правда, папа?

— Ну да. Смотрю: лежит под деревом и подмаргивает мне: помоги, мол, дяденька, ты такой большой и сильный.

У воробышка была ранена нога. Он стал пить из тарелки, свалился прямо в воду и намок. Однако не испугался, а, наоборот, ободрился и захлопал крылышками.

— Выпусти его…

— Не надо, папа. Пусть переночует у нас. Я возьму его к себе в постель, обниму, и мы будем спать вместе.

— Нет, нет. Поместим его поближе к окну. Ты очень ворочаешься. Ещё задавать. Да и воробей тоже неспокойно спит, — сказала мама и положила воробья в картонную коробку на ворох ниток, чтобы ему было тепло.

В ту ночь я видел удивительный сон. Мы с воробышком играли в догонялки.

«Ну… я… полетел!..» — крикнул воробей и упорхнул.

Не успел я выскочить из дому, а он уже на остановке.

«Ох и шустрый воробей! Как папа», — подумал я и проснулся.

— Мама! А где воробей?

— Улетел рано утром.

— Здорово они ворочаются во сне, эти воробьи, — сказал папа. — Разбросал все нитки из коробки и улетел.

Папа засмеялся, а глаза у него были такие славные, как у воробья.

«Что большой, что маленький — никакой разницы», — подумал я.

Когда папа лежит рядом со мной на татами, мы с ним вроде бы одинаковые. Будто товарищи. Но когда папа не в духе, он совсем другой. Смотрит на меня свысока и молчит. Такой большой и непонятный.

— Я сегодня не в духе. Ничего тебе рассказывать не буду, — говорит он.

Тогда я иду к маме.

— Что это с папой? — спрашиваю я. — Вы поссорились?

— Как? Это папа тебе сказал?

— Нет, он этого не говорил.

— Тогда иди к папе и скажи, чтобы он не показывал вида, что у него плохое настроение, а то ты, мол, думаешь, что мы поссорились. Иди и скажи так.

Я иду и говорю всё это папе.