Однако Шандыбович и не думал делать кому-нибудь неприятности. Протиснувшись чуть не в самый передний угол, он разгладил бороду и, не скупясь на слова, поздравил молодых. Потом отвернул правую полу пиджака и достал из кармана бутылку, отвернул левую полу и достал другую.
- Хоть я и не получил персонального приглашения сюда, - на поповский манер заговорил он, ставя водку на стол, - однако же решил, что не могу, не имею права не разделить с вами хлеб-соль в этот радостный день, а также и вот это, - он показал на бутылки. - Сосед все-таки женится, а не кто-нибудь! Ну и ты, Кузьма, - поднял он бороду на Ларисиного отца, - ничего плохого мне не сделал, так же, как и я тебе.
- Садись, Адам! - сказал Криницкий и подвинулся к жениху.
Шандыбович устроился рядом с хозяином дома.
Через некоторое время, изрядно выпив, он за спиной у Криницкого уже говорил Виктору:
- Ты думаешь, я злюсь на тебя за это самое бригадирство? Думаешь, конечно. А я даже рад, что так получилось. Ты помоложе, тебе и карты в руки. Энергия, инициатива! А я отдохну тем временем.
- Отдыхать еще рано, - мирным тоном заметил Виктор. - У нас для всех много работы.
- А разве я против? - подхватил Шандыбович. - Я лично никогда не был против работы. А тебе я даже помочь хотел бы. Не довелось нам породниться ну что ж! Тут дело такое... Но ведь мы все-таки соседи...
Когда во дворе заговорила на все лады гармонь и загремел бубен, Лариса, как птичка из клетки, выскочила из-за стола, хотела подбежать к подружкам и в вихревой польке забыть все формальности свадебного ритуала, стать такой же вольной, счастливой девчонкой, какой была еще только вчера. Однако, встретив в сенях утомленную хлопотами мать, виновато подняла на нее глаза, остановилась. Сразу вспомнила, что с завтрашнего дня на ее плечи лягут чужой дом, хозяйство и нужно будет вот так же, как матери, и днем и ночью заботиться обо всем и обо всех. Близость Виктора радовала, а старый Данила пугал Ларису. Она уважала его с малых лет, а вот как назвать его отцом, жить с ним в одной хате, есть из одной миски?..
- Может, помочь вам? - обратилась Лариса к матери.
- А что ж ты теперь мне будешь помогать? - с сожалением и как будто с упреком сказала мать. - Есть тебе кому теперь помогать. - Она хотела засмеяться и свести все в шутку, но едва удержалась, чтобы не заплакать. Только заморгала покрасневшими от усталости глазами и нагнулась, чтобы взять в руки подол фартука. Лариса обняла ее.
- Не надо, мамочка, не надо так!
Потом, когда мать успокоилась, спросила: