— Ты с Джеффом говорил?
Алекс шумно выдохнул:
— Да.
— И как он?
— Отлично.
Еще бы. Дженни дома, плачет и смотрит «Войну престолов», уклончиво отвечает Сиггу по телефону и поглощает мороженое «Хаген дас». Джефф через пару этажей над нами обнимается со своей невестой, делая вид, что все прекрасно. Взяв набор косметики NARS, я в праведном негодовании принялась его заворачивать: от негодования получаются красивые острые уголки.
— Дело значительно ускорится, если ты произнесешь это вслух. — Алекс потер рукой лицо и посмотрел на меня. — То, о чем ты думаешь.
— Ни о чем я не думала.
Когда лгут, младенец Иисус плачет.
— О Дженни он не упоминал, если тебе хочется знать, — продолжал Алекс. — Он говорил о Шэннон. Только о ней и болтал. О Дженни — ни разу.
Если мне когда-нибудь встретится женщина, утверждающая — она понимает, что происходит в крошечном мозгу мужчин, врежу ей за вранье. Как вообще возможно, чтобы Джефф ни разу не заговорил о Дженни? Он же знал, что я знаю, и Алекс знает, что Джефф знает, что мы всё знаем, и от этого у меня в голове вылетели пробки. Неужели мужчины настолько умеют притвориться, что проблемы не существует и содеянное начисто стирается у них из памяти?
— А о чем же вы говорили? — спросила я. — Целых четыре дня. О чем вообще говорят мужчины?
Алекс застонал и посмотрел на меня сонными глазами.
— О спорте. Музыке. Задницах. Давай уже спать пойдем, а?
— Какое соблазнительное предложение, — съязвила я, не двигаясь с места.
— Можем поговорить о котятах, радуге и ленточках, если тебе нравится.
— Александр Рейд. — Его полное имя не Александр, но я специально называла так своего парня в минуты гнева. Чем дольше мы избегали разговора о случившемся два дня назад, тем острее становилась проблема. — Не доводи меня до рукоприкладства.
— Значит, ты не хочешь побежать в Сити-холл и пожениться?
Я резко обернулась. Алекс по-прежнему лежал на спине, откинув голову и закрыв глаза.
— По-моему, сейчас там все закрыто, — ответила я осторожно. Речь зашла о сокровенном. Не торопись, а то успеешь… замуж всегда. В общем, как-то так. — Слушай, я неправильно себя повела…
— Ты считаешь? — оборвал он меня, прежде чем я рассыпалась в извинениях.
— Да, и поэтому хочу извиниться. — Я дала ему секунду, чтобы он мог перебить меня. Но на этот раз Алекс промолчал. — Это была глупость. Я сглупила. Все получилось очень глупо.
Никакой реакции.
— Прости меня, я вовсе не хотела… — в горле пересохло, — тебя задеть.
Это был, наверное, худший в мире момент для Клиффа Ричарда, но я не знала, где стоит ноутбук, и самую страшную паузу в моей жизни вопреки желанию заполняла «Омела и вино».