— Да уж. — При всем сочувствии я не могла не отдать должное откровенности подруги. Правда, такой ответ сходил с рук только мне. — Но ты же любила Джеффа и ни о чем другом не думала.
— И Сигга я люблю, — возразила она. — Правда, люблю. Мысль больше не увидеть его повергает меня в депрессию.
— А мысль больше не видеться с Джеффом?
— У меня нет намерения больше с ним не видеться. — В глазах Дженни загорелся нехороший огонек. — Если бы я его сейчас встретила, его бы на носилках вынесли.
— Так позвони Сиггу и назначь встречу за ужином или за бранчем, так проще, — предложила я. — Ты ничего не решишь, пока не объяснишься.
Она медленно кивнула.
— А сама не хочешь последовать своему совету?
— Он сказал — позвонит, когда сможет. — Не стану я плакать перед новыми деловыми партнерами. — Значит, позвонит.
После возвращения из Вегаса Джеймс стал моим официальным АА-спонсором (расшифровывается как «Анонимные Алексголики»). Всякий раз, когда меня подмывало позвонить Алексу и умолять о прощении, я звонила Джеймсу, который делился свежими скандальными сплетнями с Голливудщины. Хорошая штука симбиоз: Алекс получил необходимую паузу, а я узнала, кто из актеров латентный гей.
— У мужчин уходит масса времени на то, чтобы все разложить по полочкам, они тяжелее воспринимают жизнь, — просто сказала Дженни. — Женщинам ежедневно приходится сталкиваться со множеством неприятностей — содрала свежий лак на ногтях, красивые туфли жмут, в джинсы не помещаешься — словом, постоянные разочарования. А для парня худшая неприятность — если продует его любимая команда. Естественно, они напрочь выходят из себя, когда дела идут не так, как им хочется. Мужчины к такому не привыкли в отличие от нас.
Моя лучшая подруга настоящий гений.
— Слушай, напиши об этом статью для журнала!
— Обязательно напишу. Но иногда лучше знать наверняка, чем мучиться предположениями, — тихо добавила она. — Что будет, если он не позвонит?
Я на минуту задумалась. Что будет, если он не позвонит? Ну, будет Рождество, всего два дня осталось. Потом наступит Новый год, выйдет наш журнал, родится ребенок у Луизы, а потом у Эрин. Затем Дженни, наверное, выйдет замуж. А потом я умру в одиночестве в окружении десяти кошек. — Позвонит, — повторила я, оглядывая стол и радуясь оживленному разговору. — Я знаю.
В канун Рождества Нью-Йорк превзошел себя: небо стало ясным и бледно-голубым, воздух чистым и холодным, а выпавший снежок грозил белым Рождеством, которого мне так не хватало. Дженни, Эрин и Сэди тоже постарались на славу, совершив немало рождественских чудес. В частности, для меня. Мы отобедали в «Сарабет» у Центрального парка, посмотрели в мюзик-холле особое рождественское шоу «Радио-сити», пробились сквозь толпу поглазеть на праздничные витрины «Сакса» и заставили Дженни присесть на колено к Санте. Девчонки всячески отвлекали меня от того факта, что мой бойфренд, любовь всей жизни, так и не позвонил.