Можно подумать, пробуждения на шезлонге в не принадлежащем мне купальнике было недостаточно. Первым, что я увидела, открыв глаза, не далее чем в футе от своего носа, был белейший снежок в дюйм толщиной. Я поморгала. Снежок не исчез. При этом над головой сияло прекрасное чистое синее небо, а в нескольких метрах люди плескались в открытом бассейне. Солнце. Бассейн. Снег. А, ну да, я же в Вегасе. Полюбовавшись этим несоответствием еще секунду, я собрала вещи и отправилась на поиски Дженни. Аккумулятор сотового сел, пока я спала, а подруга не объявлялась, то есть либо ее кокнули в нашем номере, либо она меня не нашла. Решив быть хозяйкой своей жизни, я опустила ноутбук в сумку, сделала большой глоток уже растаявшего, но по-прежнему вкусного коктейля и пошла в отель искать Дженни. Как Коломбо, только без плаща. И сигар. И прилипчивой мелодии из фильма. Но в остальном совсем как Коломбо.
Сердце у меня остановилось, когда я на цыпочках вышла из роскошного лифта в «Трэвелодж» [11] на шестом этаже и вставила карточку в щель у двери номера шестьсот девятнадцать. Дверь не открылась. Я потерла карточку о задницу, прикрытую туникой, и попробовала снова. Ничего. Мигающий красный огонек грубо отказывался допустить меня к моим вещам. Что происходит? Мне подсыпали рогипнол? Уже? Я предполагала, что доживу до второго, а то и третьего дня, прежде чем проснусь тигром без зубов [12].
— Да черт возьми, — с досадой пробормотала я, деликатно скребясь в дверь. — Дженни, ты там?
Вдруг меня охватил страх, что предыдущий жилец-убийца вернулся за Дженни, и я забарабанила в дверь.
— Да я вообще не хочу входить в эту дыру, — орала я на паршивую дверь с накладкой под дерево. — Дура деревянная!
— Прошу прощения, мисс Кларк…
Слегка напуганная женщина в той же униформе, что и красавчик у бассейна, робко прервала мою ругань. В такие мгновения я бываю рада отсутствию Алекса.
Пригладив тунику, я кашлянула и спросила:
— Да?
— Будьте любезны пройти со мной. — Служащая провела меня к лифту, старательно скрывая тревогу. Я тоже не хотела бы оказаться в железном ящике с бабой, которая только что воевала с дверью, ругая ее последними словами.
Я почти не сомневалась, что меня решили вытурить, поэтому испытала некоторое замешательство, когда служащая потянулась мимо меня к кнопке двадцать шестого этажа. Спустя семнадцать самых неловких секунд в моей жизни дверцы открылись, и мы оказались в пушистом белом холле с единственной золотой дверью в конце коридора. Я не знала, что и думать. А когда женщина открыла золотую дверь, ведущую в великолепную комнату, я застыла на месте. Служащей, видимо, не очень хотелось ждать, пока я отомру: мягким толчком она заставила меня ступить на толстый белый ковер, на котором не было видно ни единого кровавого пятна.