Я подала сигнал в камеру, и спустя какое-то время в моей келье появился изысканный человек в маске.
— Как я могу подписывать то, в чем не вижу никакой конкретики? — возмутилась я.
— Что именно вас смущает, Катерина?
— И он еще задает вопросы! — проворчала я по-старушечьи. — Я не понимаю, на что я соглашаюсь, ставя подпись на этой бумаге. Что такое «цветотерапия»? Что она означает? Каким образом я ее получу?!
Маска задумалась, подбирая нужные слова. Я терпеливо ждала пояснений.
— Многие люди видят свою настоящую жизнь без красок. Они смотрят вперед, но взгляд их пуст, перспективы призрачны, неосязаемы… Это порождает страх, который образует воронки… Ощущая эти пустоты, многие оглядываются назад и черпают воспоминания, чтобы сравнять эту рыхлость и создать иллюзию ровного и идеального существования. Это называется — самообман! Очень зыбкий фундамент бытия! Цветотерапия помогает жить без болезненных иллюзий и ощущать полноту красок.
Голос его был очень приятен. Я не поняла ни слова из сказанного, но бархат звука будоражил меня, успокаивал, обволакивал… Я была почти готова подписать этот проклятый договор, соглашаясь неизвестно на что, но якобы для собственного блага.
— Ответьте мне на один вопрос, — начала я неуверенно. — Зачем мне нужен этот контракт?
— Вы пришли ко мне из-за того, что ваша жизнь, мягко говоря, несовершенна. Ваш организм, ваше сознание требует качественных перемен. Ведь вы же не хотите страдать до скончания дней!
— И эта цветофигня решит все мои проблемы? — не сдерживала я иронии.
— Не факт. Но она может стать панацеей.
— Я буду все время сидеть в этой тошнотной каморке? Целый месяц?
— Речь шла об одном вопросе, и вы получили на него ответ, — я чувствовала по голосу, что лицо под маской улыбнулось.
— И все же я бы хотела, чтобы вы ответили!
— Нет, Катерина, вы не будете находиться целый месяц в этом помещении. Это временно — первая стадия, чтобы снизить порог строптивости, — отшутился он.
— Как я попала в эту комнату? Я ничего не помню! Что вы со мной сделали?
— Я — ничего! Вы это с собой сделали, — иронизировал незнакомец.
— Что именно? Наверняка мне что-то брызнули в лицо, чтобы лишить меня возможности двигаться.
— Зачем?
— Чтобы я не сопротивлялась!
Мои умозаключения развеселили его, он снова рассмеялся. Когда ему все же удалось успокоиться, он весело произнес:
— Вы не пленница, Катерина, и можете покинуть меня в любой момент. Почти в любой! Немного сложно будет в первую неделю, а потом все изменится! Поверьте мне на слово! Сопротивление — обычное дело. То, что вам кажется отсутствием свободы — момент воспитательный, чтобы ввести в курс дела и объяснить правила игры. Что касается того, как вы тут очутились, объясню: видимо от волнения вы потеряли сознание в коридоре, как только вошли, вы рухнули в мои объятия.