Добравшись до широкой дороги под линией электропередачи, Кобылин скинул капюшон куртки и огляделся. Оказалось, не так сильно ошибся с направлением — вышел к поселку у самого въезда, у двух крайних домов. Метрах в ста от него находились ворота — железные столбы, вкопанные в землю и перечеркнутые шлагбаумом, выкрашенным черно-белыми полосками. Рядом расположилась большая пустая площадка, используемая в качестве стоянки, — на ней нашли приют два старых «жигуленка», почти занесенных снегом, и «ЗИЛ» с кунгом, выкрашенный почему-то в желтый и красный цвета, как машина аварийно-технической службы. За ним виднелись два больших сугроба — под ними явно скрывалась пара легковых машин, которых никто не касался с прошлого года.
Повернувшись, Кобылин окинул взглядом противоположный конец поселка. Широкая центральная дорога вела к дальнему краю леса, там виднелась вырубка под мачты высоковольтки, уходящая дальше в лес, но она уже успела сильно зарасти. Дома там не строили, видимо, проход был закрыт. От центральной дороги расходились короткие съезды, что и вели к дачным домикам. Те не баловали разнообразием — большинство выглядели как чуть расширенная версия одноэтажного сарая. Порой, правда, попадались деревянные домики в два этажа — неладно скроенные коробки старых времен, когда об архитектурном дизайне для простых граждан никто еще не слышал. Выбивались из общего ряда только два дома, построенные на дальнем краю поселка. Одним из них был огромный трехэтажный дом из красного кирпича, с остроконечной крышей, на которой виднелась засыпанная снегом спутниковая тарелка. У домика и забор был под стать — высокий, метра два, из желтого кирпича, с большими железными воротами. Второй дом, что располагался напротив, выглядел немного усохшей копией первого — тоже из красного кирпича, но всего два этажа, и забора нет. Вокруг него расстилалась гладкая площадка, и вряд ли это был огород, скорее уж стоянка, залитая бетоном.
Над первым, самым большим домом поднимался легкий дымок — видно, кто-то из местных топил камин, наверняка плохо сложенный и чадящий. И это было единственным признаком жизни в заброшенном месте, засыпанном снегом.
Шмыгнув носом, Кобылин взглядом измерил расстояние до большого дома. Выдавать еще один марш-бросок по сугробам не очень-то хотелось. Ему пришла на ум страшная мысль: а что, если Бороды и в самом деле тут нет? Что, если он давно уехал вместе с родственниками и теперь наслаждается городской жизнью? Неужели он зря тащился в такую даль?
Тяжело вздохнув, Кобылин решил, что если все так и есть, то он точно засядет на пару дней в одном из пустых домов и устроит настоящий загул. И плевать на соседей, пусть хоть всей деревней соберутся его выгонять — фигу с маком получат.