Порой Ваэлина тревожило то, как вспыхивали глаза у Каэниса, когда он говорил о короле и его семье. Только тогда он переставал задумчиво хмуриться, как обычно – словно в эти минуты он вообще не думал. Ваэлину случалось видеть такое выражение лица у людей, которые благодарили Ушедших: как будто их обычная личность на время отступала в сторону, оставляя одну только Веру.
* * *
Когда зима вступила в свои права и землю замело снегом, началась подготовка к испытанию глушью. Походы с мастером Хутрилом сделались дольше, его уроки стали подробнее и серьезнее, он заставлял мальчиков бегать по снегу, пока у них не начинали болеть все мышцы, и сурово наказывал за небрежность и невнимательность. Но мальчики понимали, как важно научиться всему, чему только можно. Теперь они пробыли в ордене уже достаточно долго, и старшие ребята временами снисходили до того, чтобы давать советы, которые обычно сводились к грозным предупреждениям о грядущих опасностях. Испытание глушью представало одним из самых серьезных. «Все думали, что он совсем пропал, но на следующий год нашли его тело, примерзшее к дереву… Он наелся огненных ягод и выблевал все свои потроха… Забрел в логово дикого кота и выбрался наружу, держа в руках собственные кишки…» Разумеется, все эти байки были сильно преувеличены, но по сути они не лгали: во время каждого испытания глушью кто-нибудь из мальчиков погибал.
Когда пришло время, их стали уводить по очереди, небольшими группами, на протяжении месяца, чтобы было меньше шансов, что они встретятся и станут помогать друг другу вынести все эти мучения. Это испытание каждому из мальчиков предстояло пройти в одиночку. Сперва их увезли на барже вверх по реке, но недалеко, а потом они долго ехали на телеге по унылой, занесенной снегом дороге, которая вилась по поросшим редколесьем холмам за Урлишем. Через каждые пять миль мастер Хутрил останавливал телегу, отводил одного из мальчиков в лес, потом возвращался и снова брал вожжи. Когда наступил черед Ваэлина, его провели вдоль ручья, текущего по уединенной лощине.
– Кремень у тебя с собой? – спросил мастер Хутрил.
– Да, мастер.
– Веревка, свежая тетива, запасное одеяло?
– Да, мастер.
Хутрил кивнул, помедлил. Его дыхание клубилось в морозном воздухе.
– Аспект велел передать тебе его слова, – сказал он, помолчав. Ваэлину показалось странным, что Хутрил избегает встречаться с ним взглядом. – Он говорит, что, поскольку за тобой, скорее всего, будут охотиться всякий раз, как ты покинешь стены Дома, ты можешь вернуться вместе со мной, и испытание тебе зачтется.