Костик покраснел:
– Я с б-бабушкой отца живу, она меня и воспитала. Мама… в общем, бросила нас.
Геша (он сел возле окна с обрезом на коленях, и часто выглядывал на улицу) с пониманием кивнул:
– Ясно, бро, откуда растут ноги у твоих проблем. Пора тебе от бабушки сваливать.
– Это да, – поддержал его Чуб и шумно отхлебнул из железной кружки, зажмурился: – Блин, как дома! А я – колобок, ото всех ушел. Мать бухала, отчим лупил. Дотерпел школу и свалил. Никуда не поступил, чинил машины, жил, где придется. А потом в Сектор попал и, блин, прикипел. Крестный меня натаскивал. Казалось бы – страшно, опасно, а тянет. Почему, понять не могу. Тут – стремно, там – тошно. Момент, не смотри так, вернешься в цивил – поймешь. Особенно классно с бывалыми следопытами в каком-нибудь заброшенном городке, да у костерка… Вокруг заросли. Лопухи стеной, крапива, насекомые жужжат – и никого, кроме вас. М-м-м!
Вдалеке заверещала собака, взревел зверь покрупнее, и Чуб вскочил, едва не перевернув стул:
– Хренозавр! А мы тут кровью наляпали… Быстро в подвал! Жрачку в руки и – бегом, бегом!
Первым спустился Костик, ему подали рюкзаки, за ним – Геша, поддерживающий Настю. Наверху Чуб посыпал пол найденным в кухне молотым перцем, чтобы забить раптору нюх.
– Эта тварь весь дом своротить может, – сказал Чуб, ступив на лестницу.
– А п-п-подвал? – поинтересовался Костик.
– Не знаю про подвал. Будем надеяться, что он рыть не станет и мирно уйдет.
Клацнула крышка, и стало совсем темно. Геша щелкнул зажигалкой.
– Стелем спальники, ложимся и затихаем. Блин, да скорее – жжется!
Геша лег с краю, Настю положил между собой и Костиком. Девушка хлюпала носом и едва заметно вздрагивала, но затихла, когда в дверь наверху ударили. С третьего удара дверь с треском слетела с петель. Донесся рык. Геша представил, как многотонная туша ломится в узкий дверной проем.
Похоже, хренозавр пролезть не смог, просунул башку, осмотрел прихожую и, убедившись, что еды в доме нет, отступил. Зато через некоторое время по стальной крышке затарабанили мелкие коготки. Неведомые твари щелкали и трещали, перекликаясь. Чупакабры, наверное. Если они поднимутся по лестнице, то живо расправятся с Грековым. Геша воображал себя на его месте: один в темноте, с автоматом, а вокруг кишат неведомые твари… Аж ладони вспотели. Хоть Греков и сволочь, но человек, и Геша не желал ему смерти.
Когда что-то протяжно застонало, чупакабры сбежали. Теперь по люку топталась тварь покрупнее, сопела и кряхтела. Тупое зверье крышку не подымет, а если мертвяк? Говорят, в Секторе есть мертвяки… Что оно такое, никто толком не знает и не понимает, но слухи ходят упорные. Потянуло тленом. Или мерещится? Топ-топ… Топ-топ… Сгинь, проклятый!