– А без пай здесь не так уютно, правда? – Спросила Лесли, глядя вниз. – Там вроде стало темнее.
– Жаль, что мы не успели о многом ее спросить. – Я поежился.
– А почему она была так уверена, что мы сами справимся? – Спросила Лесли.
– Если она – это мы, только ушедшие далеко вперед, – ответил я, – она должна знать наверняка.
– А-а.
Может, выберем место и посмотрим, что случится?
Она кивнула. И мы пошли на посадку.
Мы очутились посреди луга. Казалось, что вокруг нас плещется изумрудное озеро, заключенное в чашу из гор. В малиновых облаках пламенел закат. Швейцария, тут же решил я, мы приземлились на открытке с видом Швейцарии. В долине, среди деревьев были разбросаны домики с остроконечными крышами, белела колокольчиками. По деревенской дороге тащилась телега. Ее тянул не трактор и не лошадь, а животное, похожее издали на корову. Поблизости не было ни души, а на лугу – ни дорожки, ни козьей тропки. Только озеро травы с васильками, да горы с заснеженными вершинами стояли безмолвным полукругом.
– В моих руках бумага, – сказал старец. – Если выпустить эти слова в мир, их поймут и полюбят те, кто уже знает их истинность. Но перед тем, как подарить их миру, мы должны их как-то назвать. А это их погубит.
– Разве дать название чему-то прекрасному – значит его погубить?
Он удивленно посмотрел на меня: – нет беды в том, что мы даем название какой-нибудь вещи. Но дать название этим идеям – значит создать новую религию.
– Почему же?
Он улыбнулся и протянул мне манускрипт. – Я вручаю этот свиток тебе…
– Ричард, – подсказал я.
– Я вручаю этот свиток, явленный самим светом любви, тебе, Ричард.
Желаешь ли ты, в свой черед, отдать его миру, людям, жаждущим знать, что в нем написано, тем, кому не дана была высокая честь пребывать в этом месте, когда вручен был сей дар? Или ты хочешь оставить это писание лично для себя?
– Конечно, я хочу отдать его людям!
– А как ты назовешь свой подарок человечеству?
“Интересно, к чему он клонит, – подумал я. – Разве это важно?”
– Если его не назовешь ты, его назовут другие. Они назовут его “Книга Ричарда”.
– Понимаю. Ладно. Мне все равно, как его назвать… Ну хотя бы просто: свиток.
– А будешь ли ты хранить и оберегать свиток? Или ты позволишь людям по-своему его переписывать, изменять то, что им непонятно, вычеркивать то, что им не по душе?