Прощай, хорошая моя, добротная землица,
Тебя я не могу пахать, — придется разлучиться.
Взгляни: мой старый конь лежит и вдаль глядит уныло.
Лежит, уставши плуг тащить, — подняться нету силы.
Бывало, ухом не ведет: шагая терпеливо,
Он чуть не за день обойдет свою родную ниву.
А ныне ни одной гряды не вспашет, ни единой.
Хоть десять палок обломай о старенькую спину.
Где та счастливая пора, когда он, выгнув шею,
Как в битву, рвался на поля, в работе хорошея?
Мой бедный друг, тебе теперь и тоненькой веревки
Не разорвать, как привяжу: не хватит сил, сноровки.
Бывало, я не разбирал: мягка ль земля, кремниста,
Что взгорье мне, что чернозем, что низкий лог росистый.
Придет охота, и тебя я тотчас запрягаю
И с громкой песней целину любую поднимаю.
Земля на свете не равна: тверда, суха бывает,
Бывает, глина или топь округу подмывает.
Не в этом дело: вспашешь всё — пускай мокра рубаха,—
Лишь был бы добрый конь-дружок да не плошал бы пахарь.
Бывало, в терниях сплошных, в густом бурьяне поле,
А урожаю соберешь — так до другого вволю.
Подкралась старость и ко мне, глушит меня недугом,
Заросшей почвы не пробить мне больше верным плугом.
Когда земля не по душе — я сетую, робею,
А если ты, земля, добра, могу служить тебе я.
С травой, пожалуй, помирюсь, когда пробьется робко…
Увы, узка, узка теперь моя земная тропка.