Мне снилось — я достиг горы великой той,
Где славит Господа хор ангелов святой.
Моя прекрасная Иверия родная
Открылась предо мной от края и до края.
Но бездыханною и мертвой возлегла
И пламенем земным, как прежде, не цвела.
От солнечных лучей, над ней сиявших щедро,
Не ожили во льдах закованные недра,
Потоки и ручьи остановили бег,
Цветы долинные покрыл тяжелый снег,
Не зыбил ветерок ни дерева, ни воды,
И замерли черты угаснувшей природы.
Я видел множество соборов и домов,
Но был разрушен их великолепный кров.
Так мне Иверия предстала бездыханна,
Но даже мертвою она была желанна.
Так деву чистую мы предаем земле —
И руки скрещены, и бледность на челе.
Ее не оживит сверкающая радость,
Но светится в чертах как бы живая сладость.
Мне снилось — я опять достиг вершины той,
Где славит Господа хор ангелов святой,
И вновь Иверия моим открылась взорам,
Но жизнь теперь текла по радостным просторам.
Впивая теплоту от солнечных лучей,
Ущелья горные дышали горячей,
Потоки с грохотом неслись путем скалистым,
И реки быстрые руслом сверкали чистым.
В долинах запестрел сквозь изумруд лугов
Вновь благовоньями вздыхающий покров.
Соборы и дворцы как бы волшебным словом
Восстали из руин в великолепье новом.
Кругом колокола, и заступ, и кирка
Звучали весело в горах издалека.
Сыны Иверии могучими руками
Украсили страну роскошными домами.
Сияли небеса чудесной синевой,
И на земле народ счастливый, трудовой
Проснулся…