— Ничего. Абсолютно ничего.
— Сначала, понятно, все были шокированы. А потом?
— И потом тоже ничего примечательного не было. — Его улыбка становилась все надменней. — Думаю, вам нет нужды объяснять, что там была за обстановка. Мы все были словно тигры, припавшие к земле и готовые броситься на одну и ту же жертву. Или как ястребы, кружащие над трупом, стремясь первыми выклевать сердце и печень. Все любезности были вынужденными и фальшивыми. Мы разошлись сразу же, как только закончилась встреча, каждый сжимал в руке свой конверт, каждый в душе желал другому всяческих напастей, а может, даже и смерти.
— Значит, у вас нет никаких соображений относительно того, считал ли кто-нибудь выходку мистера Далманна шуткой.
— Ни малейших.
— Ну, а вы сами?
— Ну, наконец-то, — Роллинс выглядел явно польщенным. — Это уже ближе к делу, правда, я ожидал, что вы будете действовать тоньше. Я знаю, полиция мне ни за что не поверит, впрочем, и вы тоже. Но я действительно не знаю. Я был словно в каком-то кошмаре. Мой демон привел меня туда с единственной целью — выиграть конкурс за счет своего собственного ума и изобретательности. Мне было совершенно безразлично, были ли написаны ответы на той бумаге, что он нам показал, или нет. Даже если бы безрассудный случай дал мне их прямо в руки, я все равно сжег бы их, даже не взглянув, что там написано, причем мною двигала бы не совесть, но гордость. Мне очень жаль вас разочаровывать, но я не могу вам сказать, думал ли я, шутит Далманн или нет, потому что я вообще не думал ни так, ни иначе. Полагаю, теперь вы захотите узнать, что я делал вчера вечером после встречи?
Вульф отрицательно покачал головой.
— Да нет, пожалуй, не особенно. Вы ведь, конечно, уже рассказали все это полиции, а они экипированы гораздо лучше меня, чтобы проследить ваши передвижения и проверить ваше алиби. А потом, я ведь не расследую это убийство.
— А чем же вы тогда, в сущности, занимаетесь?
— Я пытаюсь найти способ уладить конкурс так, чтобы это было приемлемо для всех заинтересованных сторон. Вы говорили, что с вами разговаривал мистер Янгер. Что же он вам сказал?
— Он сказал, что Гудвин сообщил ему про мисс Фрейзи, и хотел, чтобы мы с миссис Уилок присоединились к нему, наняли бы все вместе адвоката и возбудили дело. Кроме того, он хотел, чтобы мы предложили мисс Тешер и мисс Фрейзи поделить поровну первые пять призов. Я ответил ему, что ни с первым, ни со вторым ничего не получится.
— А что бы вы предпочли?
— Ни то, ни другое. Раз уж мне все равно придется платить музыкантам, я лучше потанцую. Далманн говорил, что эти пять стихов намного труднее всех остальных, и я ему вполне верю. Сомневаюсь, чтобы они оказались по силам друзьям мисс Фрейзи, и удивлюсь, если их сможет отгадать мисс Тешер. Прямо отсюда я пойду в одну из самых богатых частных библиотек Нью-Йорка и проведу там всю ночь. Я даже уже знаю, с какой книги начну. Вот один из стихов: