Он взял в руки книгу.
— Прекрасно. Теперь у тебя есть все основания рассчитывать на небольшую передышку.
— Очень небольшую. Хансен обещал заглянуть попозже.
Он что-то пробурчал в ответ, и я ушел.
Передышка продлилась минут десять, а может, и все одиннадцать и закончилась в самый неподходящий момент. Я как раз включил телевизор и смотрел матч между «Гигантами» и «Хитрецами», когда зазвонил телефон, счет был два-один, шла четвертая подача, бил Вилли Мейз. Привернув звук, но не изображение, я взял трубку и получил сразу двойной удар. Уши мои услышали голос Оливера Баффа, говорившего, что О'Гарро и Хансен оба слишком нетерпеливы и потому оба неправы, и продолжавшего в том же духе, а глаза мои одновременно с этим увидели, как Мейз, будто какой-то паралитик, подал на центр поля, прямо в руки противнику, мяч, который даже я мог бы взять кончиком носа. Я отвернулся, чтобы не видеть больше этого позора, но Баффа был вынужден дослушать до конца. Покончив с ним, я выключил телевизор и снова поднялся по лестнице.
Вульф посмотрел на меня хмуро и подозрительно.
— Это что, шутка? Розыгрыш?
— Да нет, — ответил я, — не похоже. Вроде голоса их…
— Пф-ф-ф… Я имею в виду тебя. Этот звонок мистера Хансена, отменявший звонок мистера О'Гарро. Ты спокойно мог все это выдумать, что было бы вполне в твоем стиле.
— Конечно, мог бы, — согласился я, — но я их не выдумывал. Если вы действительно устали от шуток, то, похоже, у вас есть шанс передохнуть. На сей раз это был Бафф. Видно, они там подкидывают монету и каждый раз сообщают мне результаты. Теперь Бафф дезавуировал и О'Гарро, и Хансена. Он сообщил, что они там посовещались и приняли окончательное решение. Они хотят, чтобы вы лично отчитались, что сделано к настоящему моменту, они все сейчас там, в конторе «ЛБА», включая и Тальбота Хири, и не могут оттуда отлучиться, чтобы приехать к вам, так что вам придется ехать к ним. Немедленно. Иначе договор расторгается. Я довел до их сведения, что, во-первых, вы вообще никогда не выходите из дому по делам, а во-вторых, что я не должен вас беспокоить и не собираюсь этого делать. Он сказал, что он это уже слышал. В общем, вы должны быть там к четырем, иначе все кончено. Сейчас четверть четвертого. Позволительно ли мне будет высказать, одно предложение?
— Какое же?
— Если вы когда-нибудь еще будете иметь дело с этим народом, пусть даже речь пойдет о краже скрепки для бумаг, заключайте с ними письменное соглашение и чтобы все подписались. А то я уже устал все время бегать вверх-вниз.
Но он меня не слышал. Он сидел, положив локоть на подлокотник кресла, и нежно поглаживал большим и указательным пальцами кончик носа. Немного погодя он заговорил.