Однако она отвечает, что сожалеет о моих страданиях, но ничем не может помочь. Она не в состоянии решить мои проблемы. Решить их могу только я.
Слушая гудки в трубке, понимаю, что получил окончательную отставку. Я спокоен. Теперь этот телефонный звонок кажется мне похожим на резкое, быстрое рукопожатие, которым обменялись у сетки два не подошедших друг другу партнера.
Я что-то ем, смотрю телевизор, рано ложусь спать. Утром звоню Перри и заявляю, что хочу оформить самый быстрый развод в истории разводов.
Отдаю приятелю свое платиновое обручальное кольцо и отправляю его в ближайший ломбард, попросив согласиться на первую же цену. Вырученные деньги вношу на счет нашей школы как благотворительный взнос от имени Брук Кристы Шилдз. В радости и в горе, в здравии и болезни она теперь останется в списке наших первых жертвователей.
22
ПЕРВЫЙ ТУРНИР в моей новой жизни без Брук проходит в Сан-Хосе. Джей Пи приезжает на несколько дней из округа Оранж для срочных консультаций. Он подбадривает, советует, увещевает и обещает, что хорошие времена еще настанут. Он понимает, что помрачения у меня чередуются с просветлениями: иногда я готов послать Брук к черту, а через пару минут уже опять тоскую по ней. Джей Пи утверждает, что это вполне естественно: в последние годы мое сознание все больше напоминало болото - стоячее, зловонное, расползающееся во все стороны. Теперь моя задача - превратить его в чистую реку, бурно мчащуюся по своему руслу. Мне нравится этот образ. Он все говорит и говорит, и, пока я слушаю, все в порядке. Я способен контролировать себя. Его слова - как кислородная маска, вовремя поднесенная к лицу.
Затем Джей Пи уезжает обратно в свой Оранж, и я вновь в смятении. На корте в разгар матча думаю о своем сопернике в самую последнюю очередь. Мои мысли заняты вопросом: если ты дал клятву перед Богом и родными и не сдержал ее, кем ты становишься?
Неудачником.
Я хожу по кругу, обвиняя себя во всех грехах. Судья на линии слышит, как я обзываю себя нецензурными словами, и идет через корт к судье на вышке, докладывая, что я использую неподобающую лексику.
Судья выносит мне предупреждение.
И вот он идет, этот судья на линии, мимо меня обратно, к своему посту. Сердито смотрю на него. Чертов ханжа, стукач. Жалкий скандалист. Я знаю, что не должен этого делать, знаю, что расплата будет суровой, но просто не могу удержаться:
- Урод!
Он останавливается, разворачивается и вновь идет к судье на вышке.
На сей раз меня лишают очка.
Судья на линии вновь проходит мимо меня к своему месту.
- Все равно урод! - произношу я.