— Да, сэр, расспрашивала.
— Когда?
— Вчера, сэр.
— Она интересовалась, как туда добраться?
— Да, сэр. Я нарисовал ей карту. Она также интересовалась приспособлениями для раскопок, и я рассказал ей о сарае с инструментами.
— Разве сарай не заперт?
— Она попросила у меня ключ, сэр, и я дал его.
Спустя десять минут Кристиан галопом мчался к карьеру.
Заброшенный карьер представлял собой глубокую выемку в земле, с обрывистыми краями и наклонной насыпью, ведущей вниз. Чтобы добраться до начала спуска, Кристиан направил своего жеребца на небольшую возвышенность. От вида, который открылся с вершины, у Кристиана перехватило дыхание.
Посередине земляной насыпи, которую он соорудил несколько лет назад, чтобы облегчить доступ к более высоким уровням обрыва, стояла его баронесса, вплоть до вуали, придававшей ей такую загадочность. Она стояла спиной к Кристиану, старательно долбя слой осадочной породы, относившейся, предположительно, к триасовому периоду. Отложив молоток и резец, она взяла щетку и смела щебень с желтоватого предмета, торчавшего из стены карьера. Все это время она насвистывала арию из «Риголетто», бодро и очень точно, пока не добралась до особенно высокой ноты, где ей не хватило воздуха. Свист оборвался, и Кристиан услышал, как она хихикнула.
При звуке ее смеха в него словно вселился призрак их океанского плавания, могучий и нетерпеливый. Его руки натянули поводья, бедра сжали бока жеребца. Тот встрепенулся, ударил копытами о землю и издал прерывистое ржание.
Венеция оглянулась. Ее вуаль спереди была поднята, открывая испачканное лицо, но ее необыкновенные глаза скрывались в тени широких полей шляпы. Кристиан ощутил знакомое смятение, лишавшее его покоя и неколебимой уверенности в том, что это он должен вершить судьбы окружающего мира и его обитателей, а не наоборот.
Он тронул жеребца и поскакал вниз. На дне карьера имелась конная привязь. Привязав коня, он двинулся вверх по насыпи.
— Как вы нашли меня?
— Нетрудно было догадаться, какую часть моего поместья вы пожелаете исследовать. Что вы нашли?
Она бросила на мужа удивленный взгляд, явно озадаченная его вежливостью.
— Череп, совсем маленький. Надеюсь, это детеныш динозавра, но, скорее всего, нет. Слишком глубоко для третичного слоя.
— Судя по виду, это амфибия, — предположил Кристиан.
Венеция не смотрела на него, занятая своей находкой.
— Все равно я в восторге.
Повисло молчание. Кристиан не знал, что сказать. Для человека с научным складом ума, приверженного холодным фактам, он вел себя исключительно глупо, позволив необоснованным предположениям руководить его действиями.