Мисс Фицхью неохотно кивнула.
— Ладно, если ты так считаешь, Фиц.
— Я бросила мистера Кингстона посреди шахматной партии. Это никуда не годится. Лучше мне вернуться домой, — сказала вдовствующая герцогиня.
Последовал очередной обмен объятиями. Мисс Фицхью вручила своей сестре завернутый в бумагу пакет. Кристиан с женой проводили гостей к их каретам, а затем, бок о бок, неторопливо поднялись вверх по лестнице. Но, как только они остались наедине, Венеция кинулась ему на шею и в страстном поцелуе приникла к губам.
— Разве нам не следует соблюдать осторожность, учитывая твое положение? — спросил Кристиан, оторвавшись от ее губ, чтобы глотнуть воздуха.
— Хм-м-м. Пока еще нет.
Он уложил ее на постель.
— Я впервые займусь с тобой любовью, когда ты не только осязаема, но и видима. Не уверен, что переживу этот опыт.
— Переживешь. — Венеция обхватила его лицо ладонями. — Зато при свете ты увидишь, как сильно я люблю тебя.
Он поцеловал ее в шею, там, где пульсировала жилка.
— Тогда, пожалуй, я смогу привыкнуть.
Позже они лежали в постели, крепко обнимая друг друга.
— Знаешь, я хотела, чтобы моя сестра увлеклась тобой, — промолвила Венеция.
— Та, что влюблена в женатого человека?
— Ты запомнил?
— Я помню все, что ты говорила мне на «Родезии».
— Да, та самая. Мы с моей невесткой полагали, что, если только она познакомится с тобой, все наладится. Поэтому, когда мы увидели объявление о твоей лекции, мы потащили ее туда.
Он поцеловал ее ресницы.
— И что, я понравился ей? Пока не стал говорить гадости о тебе, конечно?
— Признаться, я так и не удосужилась спросить. Но на меня ты произвел сильное впечатление. Настолько, что даже после того, как ты сравнил меня с библейской блудницей…
— Я не сравнивал.
Она хихикнула.
— Даже после этого я обнаружила, что меня по-прежнему тянет к тебе.
— И решила заставить меня страдать.
— Я же сказала, что практически сразу отказалась от этой мысли. Но ты должен понимать, каково это, когда тебя влечет к человеку, который вызывает у тебя неприязнь. Я была вне себя.
— Вот почему ты была такой яростной в постели?
Она теснее прижалась к нему.
— Наверное. А я была яростной?
— А еще израненной. Противоречивой. Необузданной. Когда мы расставались, я постоянно восхищался тем, как ты решительна и самостоятельна — и старался превзойти тебя.
— То есть я послужила примером для герцога Лексингтона? Ты не представляешь, как я горда. — Венеция рассмеялась, приподнявшись на локте. — А теперь, где моя фотография?
— Какая фотография? Так это и есть тот загадочный предмет, который ты просила доставить из дома брата?