Она подняла глаза – точнее, секретарша подняла глаза и увидела, что около нее, сбоку, стоит олигарх Дуйменов, рука которого покоилась на телефонном аппарате. Это именно он прервал разговор!
Глаза олигарха превратились в узкие щелочки, левый глаз дергался, а на губах застыла улыбка саблезубого тигра.
– Вот, оказывается, кто снабжает моих врагов конфиденциальной информацией! – прошипел он. – А ведь я верил тебе, Оксана, как самому себе! Что было большой ошибкой!
Настя снова потеряла контроль над секретаршей, и та, уставившись на шефа, ойкнула:
– Всеволод Дмитриевич! Вы что-то хотите? Сделать вам кофе? Извините, я вот по телефону говорила…
Олигарх, внезапно схватив ее за волосы и вытаскивая из кресла, проорал:
– Я это уже понял! Охрана! Черт вас дери, охрана! Где вы, мерзавцы?
Тут Настя вдруг ощутила резкую боль – сидя в теле секретарши, она чувствовала то, что чувствовала несчастная, – а боль была адская! Секретарша, которая не понимала, отчего милый шеф внезапно превратился в сумасшедшего монстра, только тонко подвывала.
Олигарх наконец нажал красную кнопку на столе секретарши, и через несколько мгновений через стеклянные двери в приемную ворвалось несколько облаченных в черное вооруженных людей.
– Всеволод Дмитриевич, отпустите меня! Очень больно! Если не хотите кофе, то я сделаю вам чай! – хныкала секретарша.
– Вот эта тварь… – заявил, задыхаясь, олигарх. – Вот эта тварь сливала информацию, и вы должны из нее вынуть душу, но узнать…
Настя все пыталась вырваться из тела несчастной секретарши – и вдруг получилось! Она даже сама не знала, как это вышло, просто раз – и она была уже не в теле, а около него. И увидела страшную картину: корчившуюся от боли женщину, державшего ее за волосы раскрасневшегося мужчину и вооруженных типов, внимавших каждому его слову.
Настя не сомневалась, что он отдаст несчастную любительницу дорогих туфель своим псам на растерзание. Секретарша была, конечно, пакостной особой, но такой участи не заслуживала. Тем более что шпионкой она точно не была – таковой являлась сидевшая в ее теле и управлявшая ее поступками Анастасия.
Тогда Настя приняла единственно возможное в сложившейся ситуации решение. Вздохнув, она нырнула в тело олигарха. Оказавшись в его утробе, она ощутила смрад. Нет, не телесный – душевный. Если изнутри секретарша пахла приторно, несколько отдавая дешевым провинциальным парфюмом, что соответствовало ее сути, то нутро олигарха было кладбищем, моргом, скотобойней. Его мысли, деяния и желания гнили в нем, наполняя его душу мерзким, удушающим амбре морального распада и духовного тления.