Ребус кивнул:
— А что он так засуетился? Кафферти может найти хоть сотню парней, которые с удовольствием будут на него работать.
— Я думал, вы его знаете, инспектор. Кафферти — он такой. Очень… разборчивый в том, что касается его персоны.
— У него совсем крыша съехала, — заметил Ребус. — А как вы вообще попали в эту историю?
— Я все еще возил за полную ставку, когда Кафферти выиграл половину бизнеса у Джимми. Как-то вечером заявился один из людей Кафферти — весь из себя такой вкрадчивый. И говорит это мне, что завтра утром мы едем на побережье. Через какую-то ферму в Границах.
— И вы поехали на ферму? — Вот, значит, почему в фургоне была солома.
Кровь отхлынула от лица Кинтаула, как из мясного окорока.
— Там в свинарнике было что-то завернутое в мешок из-под удобрений. Воняло так, что хоть всех святых выноси. Я немало проработал в мясницкой и понимал: то, что там разлагается, разлагается уже несколько недель, а то и месяцев.
— Труп?
— Определить нетрудно, да? Меня вырвало. Человек от Кафферти сказал: мол, какой бесполезный расход продуктов. — Кинтаул помолчал. Он все еще протирал подбородок, хотя там давно уже не осталось никак соусных подтеков. — Кафферти любил, чтобы трупы подгнивали, — тем меньше вероятность, что их выбросит на берег в опознаваемом состоянии.
— Господи боже.
— Я еще не дошел до самого главного.
В соседней комнате вполголоса разговаривали жена и сын Кинтаула. Ребус не спешил — он проводил взглядом Рори, который встал и подошел к заднему окну. Там был клочок сада, и Кинтаул мог назвать его своей собственностью. Хоть и небольшой, но своей. Он вернулся и замер перед газовым огоньком, не глядя на Ребуса.
— Я как-то раз был там, когда он убил кого-то, — сказал Кинтаул, а потом зажмурил глаза.
Ребус пытался контролировать собственное дыхание. Этот парень не свидетель, а настоящее сокровище.
— Как убил? — По-прежнему без нажима — вопрос друга.
Кинтаул откинул назад голову, чтобы сдержать просящиеся из глаз слезы:
— Как? Голыми руками. Мы приехали поздно. Фургон сломался неизвестно где. Было около десяти утра. Вокруг фермы сплошной туман — едешь, словно в молоке. Они оба были одеты, как бизнесмены, — это-то и достало меня больше всего. И они были по колени в навозе.
Ребус нахмурился — ему было непонятно.
— Вы их увидели в свинарнике?
Кинтаул кивнул:
— Там есть огороженный участок, Кафферти с этим человеком и был там. Другие смотрели из-за забора. — Он проглотил слюну. — Вид у Кафферти был, клянусь, такой, словно он наслаждался происходящим. В него летели комья грязи, свиньи хрюкали в своих загородках, не в силах понять, какого черта тут делают эти люди и все безмолвные наблюдатели. — Кинтаул попытался стряхнуть с себя эти воспоминания. Возможно, он делал это каждый день.