Ребус помолчал. Гибсон снял очки и положил их на бумаги:
— Я довольно хорошо знал «Сентрал», инспектор. Уверен, что вас в этот кабинет привела моя репутация.
— Как прошлая, так и нынешняя репутация, сэр.
— Юность у меня была довольно беспутной. А в те дни более беспутную компанию, чем та, что собиралась в отеле «Сентрал», найти было трудно.
— Вам тогда уже было за двадцать, сэр. Вряд ли это можно назвать юностью.
— Одни взрослеют раньше, другие позже.
— Зачем вы встречались там с Мэтью Вандерхайдом?
Гибсон откинулся к спинке стула.
— Понятно, почему вы здесь. Видите ли, я думал, что дядя Мэтью оценит по достоинству злачную славу «Сентрала». Он и сам был беспутным в молодости.
— И еще вы, вероятно, думали, что это может его неприятно поразить.
— Никто не может поразить Мэтью Вандерхайда, инспектор. — Он улыбнулся. — Но, возможно, вы правы. Да, наверняка такой элемент тоже присутствовал. Я прекрасно знал, что мой отец просил его побеседовать со мной. И потому договорился о встрече в наихудшем месте, какое можно придумать.
— Возможно, я мог бы предложить вам несколько мест и похуже, чем «Сентрал».
— Ну, мне такие места тоже были известны. Но «Сентрал», он был… центром.
— И вы с ним говорили.
— Мы говорили. Предполагалось, что я должен слушать. Но когда вы общаетесь со слепым человеком, вам нет нужды притворяться. Нет нужды делать вид, таращить глаза и все такое. Я, помнится, почитал газету, поразгадывал кроссворд, посмотрел телевизор. Ему было все равно. Он оказывал услугу моему отцу — только и всего.
— Но вскоре после этого вы решили оставить Черного Ангуса в прошлом.
— Да, это верно. Может быть, слова дядюшки Мэтью в конечном счете возымели свое действие.
— А после разговора?
— Мы хотели пообедать вместе… но, должен добавить, не в «Сентрале». Гаже кухни, чем в «Сентрале», я в жизни не встречал. Но, кажется, у меня было назначено свидание с молодой дамой. Впрочем, не такой уж и молодой. Замужней, насколько я помню. Иногда я скучаю по тем денькам. В прессе меня называют раскаявшимся грешником. Выдумывать всякие клише просто, жить согласно им куда как труднее.
— Ваше имя не фигурирует в списке посетителей «Сентрала» в тот вечер.
— Проморгали.
— Ну, вы могли легко исправить эту ошибку.
— Чтобы подбросить газетам еще уголька?
— А если они теперь узнают, что вы там были?
— Что ж, инспектор, это будет уже не уголек. — Ангус Гибсон смотрел на него дружеским, ясным взглядом. — Это будет взрывчатка.
— Вы ничего не могли бы рассказать мне про тот вечер, сэр?
— Вы, похоже, все знаете. Я сидел в баре с Мэтью Вандерхайдом. Мы ушли за много часов до начала пожара.