Она ошиблась. Не передавали ему никакой эстафеты. К сожалению.
Похоже, Соколов заметил, что Маша огорчена:
— Но если тебе хочется… Я в общем-то знаю, кто как ходит. Конь — буквой «Г».
— Не надо. Я так. У меня и фигуры-то все растеряны.
На шахматном поле, давно утратившем свое истинное предназначение и ставшем предметом кухонной утвари, одиноко стояла белая фарфоровая чашка в горошек. Сиротливая, как пешка, которой никогда не пробраться в королевы.
А если все-таки попробовать…
Маша стала задумчиво передвигать чашку с одной клеточки на другую. Шаг за шагом, ход за ходом.
К дальнему краю доски… К горизонту!
Сильный взрыв грома за окном, неосторожное движение руки — и чашка-пешка соскользнула на пол. Но не раскололась, так и осталась лежать целехонькая.
Обидно. Лучше бы разбилась.
Посуда бьется к счастью…
Глава 10
Последний день весны
Гроза, как по команде, прекратилась с первыми рассветными лучами. Утро было ослепительно ярким. Дачники выползали на свои участки с лопатами, подставляя солнцу заспанные лица. Они радовались: ливень, хлынувший в выходной день, означал для них пустую потерю времени.
Лишь Марии Колосовой вчерашний каприз погоды принес неожиданный подарок. К добру или к беде, пока было непонятно, но какой-то след наверняка оставит в ее жизни новое знакомство.
Однако жители дачного поселка о бурных событиях Машиной жизни и не подозревали. Очень немногие из них были знакомы с нелюдимой, замкнутой дочерью академика Колосова. Знали только, что она мастерица варить варенье да что грядки у нее всегда в порядке.
Но в этот день, тридцать первого мая, тихой отшельнице суждено было стать героиней дня.
— Что такое? Господи помилуй!
— Прячьте детей!
— Война?
— Не болтайте ерунды!
— У вас есть подвал? Можно мы к вам?
— Да это какой-то воздушный праздник!
— Мама, смотри, какие красивые! Как в американском фильме! Помнишь, они там весь город разбомбили? Бдж! Бдж!
— Вернись, дрянь, выпорю!
Солнечное небо раскалывалось на куски от оглушительного треска. Черные тени то и дело накрывали дачи и огороды. Жители поселка метались в панике.
Над домами, над полями, над рощей кружили два вертолета. Они то взмывали высоко, под самые облака-барашки, то спускались к земле. Казалось, они прочесывают окрестности, выбирая себе цель. Уж не для нападения ли?
Наконец оба зависли рядышком над посадками люпинов. Как будто две огромные птицы — самец и самка — о чем-то совещаются. Да, они заметили на земле погибшую особь из своего семейства: разбитый самолет «детройт-паркс» П-2А модификации «спидстер».
Маша тревожно приникла к окну.