— С вами все в порядке? — спросил Дэвид.
— О да, конечно, — быстро ответила она.
— Вам не слишком жарко?
— Нет-нет, все в порядке.
Разговор прервался. Аннемари пыталась разглядывать стоящие рядом машины — лимузин с темными окнами, красный “рено”, битком набитый детьми, маленький грузовик с шестью молодыми людьми — скорее всего студентами. Их маршрут был таким же, как и у них. Она несколько раз видела их на дороге, а когда они подъехали к Красному морю, молодежь уже разгуливала по берегу. Все играли на музыкальных инструментах — каких-то струнных, барабане и еще на чем-то звучавшем наподобие гобоя, исполняя быструю, ритмичную песню. Выйдя из машины, Аннемари спросила Дэвида, что они поют.
— Не могу разобрать слов, — ответил он, беря ее за руку, чтобы она не споткнулась.
— Звучит довольно весело, — сказала Аннемари, думая о том, как приятно ощущать ладонью его пальцы.
— В этих краях музыка весьма своеобразная, — пояснил Дэвид. — Печальная или веселая — темп обычно одинаковый. — Он отпустил ее руку. — Если бы вы оставались здесь дольше, я показал бы вам рыбу-фонарик — конечно, если вы умеете нырять.
— Не умею, — призналась она. — А что это за рыба-фонарик?
— У нее глаза светятся в темноте. Эти рыбки плавают около рифов недалеко от поверхности. Если попасть в косяк — кажется, что плывешь среди звезд. Необыкновенно красиво…
Аннемари улыбнулась, подумав, как это замечательно — скользить под водой, а вокруг мерцают звезды…
— Я никогда не слышала про такую рыбу.
— Двадцать лет назад здесь никто о ней не слышал. Даже не предполагалось, что она водится в этой части Красного моря.
— Откуда вам все это известно? — спросила Аннемари. — Рыба-фонарик, древние мраморные стены!
— А я чертовски любопытен, — ответил Дэвид, и она рассмеялась. — С детства. Сколько себя помню, всегда таким был. Меня интересуете также и вы — что вы ищете?
— Два камешка, — ответила Аннемари, притворившись, что не слышала о том, что интересует Дэвида. Что он хочет этим сказать? Ничего? Или очень многое? Его слова прозвучали совсем не обидно — скорее честно. Будь Аннемари умудренной жизнью особой или светской львицей, она бы, многозначительно посмотрев на него, спросила: “Например?” Но, не будучи таковой, она продолжала искать камешки.
— Мисс Уорт, — сказал Дэвид, — вы по колено в камешках.
— Знаю, но мне нужно найти по одинаковому камешку для Наоми и Руби Чандлер.
— Кто они такие?
— Они заменили мне мать, — объяснила Аннемари. — Это были лучшие ее подруги. Когда она умерла, Наоми и Руби вдвоем помогали меня растить. Я знаю, что им будет приятно получить в подарок по камешку с берегов Красного моря. Но если один из них будет больше или красивее другого, меня всю жизнь будут сопровождать их укоризненные взгляды.